С минуту Торбин наблюдал впереди неладное в поведении молодого связиста. Нестерпимо хотелось подать разведчикам знак об остановке, но никто из них не оборачивался, а звуковые сигналы утром сговорились не применять: слишком уж углубилась команда во вражеские тылы — всяческий свист мог насторожить случайный чеченский дозор. Только-то и мелькнула мысль нагнать Бояринова, да заменить его ефрейтором, как впереди, в затаившемся безмолвии раздался оглушительный взрыв.
Пригнув на секунду головы, спецназовцы бросились к черневшей средь зелени травы и дымившейся воронке.
— След в след! — в сотый раз напомнил, бежавший первым Станислав и распорядился: — Куц, быстро найди Шипа, он где-то поблизости и не должен был пострадать от осколков.
Бояринов лежал на краю обширного луга. Детские глаза устремились в безоблачное голубое небо; руки пытались что-то нащупать на рыхлой, взбелененной разрывом земле; левой ноги по колено не было…
Офицер присел рядом:
— Иван! Слышишь меня, Ваня?
Но тот, получивший тяжелую контузию, не слышал и не видел своего командира. Лишь когда Гросс стер с бледной щеки капли крови, он вздрогнул, встретился с ним взглядом, виновато улыбнулся и прошептал:
— Автомат… Не могу найти автомат… Где-то потерял… Простите…
В этот момент на полянку выскочили прапорщик с ефрейтором. Один из осколков мины все же задел бедро Шипилло, и тот зажимал кровоточащую рану ладонью.
— Что с ним? — сходу спросил снайпер, но, узрев жуткие последствия подрыва, осекся и пробормотал: — Эх, паря… ведь твердил же ему, ядрен-батон!..
Капитан тем временем сорвал намотанный на приклад «Вала» резиновый жгут и перетянул им остаток ноги подчиненного. Куц смачивал тампоны спиртом и протирал изуродованную конечность. Прапорщик извлек из упаковки шприц-ампулу с пармидолом — сильным обезболивающим средством и сделал пострадавшему инъекцию.
— Быстренько собрали вещички, взяли его и опрометью в ближайшую лощину, — указал рукой Стас на видневшуюся вдали балочку меж двух пологих лесных пригорков и добавил: — Если «чехи» услышали взрыв — редколесье скоро прочешут вдоль и поперек.
Они отыскали все: автомат Тургенева, разбросанную амуницию, клочки камуфляжки… И даже нашли в кустах оторванную ногу с остатками того, что ранее именовалось кроссовкой. Затем залили водой лужи крови и пустились прочь от опасного места.
Шип несся первым. То, рыская глазами из стороны в сторону, то, всматриваясь под ноги, он слегка прихрамывал, но о повреждении, похоже, не вспоминал. Торбин тащил тяжело раненного спецназовца на себе. Ефрейтор нес снаряжение: свое, командира и Бояринова. До тенистой кромки сплошного ряда деревьев, где заканчивались просеки, луга, поляны и начинался рельефный овражек, оставалось метров восемьсот. Где-то там их ожидали Воронцов с Серовым.
