В общем, в список «запретов для Натана» входили: встречи с друзьями, кроме как по серьезному поводу, то есть по случаю похорон кого-то из них; поездки куда-либо без участия жены; разговоры о поездках куда-либо без участия жены; разговоры о поездках куда-либо вообще; еда в постели – эту привычку Натан приобрел, когда впал в глубочайшую депрессию через год после брака; еда на улице; банка пива перед сном; чтение книги «на сон грядущий» и так далее… Список можно было продолжать до бесконечности… Натан терпел семь лет, а потом решил развестись.
Кортни было шесть лет, когда Натан сообщил о своем решении Миранде. Девочка сидела у дверного косяка, слушала выкрики матери, напоминающие душераздирающее мяуканье мартовской кошки, и пыталась понять, что же означает страшное слово «развод».
Как выяснилось, это слово Миранда Ширстон понимала по-своему. Натан очень любил дочь. Он был одним из тех немногих отцов, которые хотят после развода оставить ребенка у себя. Он понимал, что на это Миранда не согласится никогда, но так же понимал, что жизнь без дочери станет для него невыносимой. Оставалась лишь надежда на то, что Миранда позволит ему видеться с дочерью тогда, когда ему захочется. Но у Миранды было на этот счет собственное мнение. Она не сомневалась, что после развода Натан сойдет с «пути истинного» и пустится «во все тяжкие», то есть снова будет жить так, как раньше. И разве девочке пойдет на пользу общение с отцом, который не имеет приличной работы и постоянно «бродяжничает»?
Однако, несмотря на то что Натаниэль нашел себе превосходную работу и изо всех сил пытался не оправдать чаяний бывшей жены, его общение с Кортни свелось к одному уик-энду в месяц. Так постановило правосудие, к которому не преминула обратиться отчаявшаяся женщина…
Конечно, ни Кортни, ни Натаниэля такое положение дел совершенно не устраивало. Поэтому девочка сделала вид, что записалась на школьный кружок рисования, и все время, свободное от материнского надзора, проводила с отцом. Именно тогда он начал учить девочку борьбе, стрельбе и прочим «неженским» премудростям, что маленькой Кортни было несказанно интересно. Иногда он рассказывал ей о своем детстве, о своей матери, объехавшей половину Северной Америки, о своих путешествиях по Африке и Индонезии. И если раньше Кортни души не чаяла в отце, то теперь мысль о кратких свиданиях, о мимолетных моментах счастья заставляла ее сходить с ума от тоски по Натану. И ценить каждый миг, каждую секунду, проведенную вместе с отцом.
