Улитка на склоне - 1 (Беспокойство) | страница 25
— Слева, слева, — мрачно подсказал Сименон.
— Да, — согласился Поль. — Егерю теряться совершенно незачем. Но можете потеряться вы.
Марио подсоединил микрофон и снова спросил:
— Передавать?
— Передавайте, — сказал Поль.
— Алло, алло, — сказал Марио стандартным радиоголосом. — База, База, говорит Пратолини, потерял егеря, жду указаний!
— Поль, — мрачно сказал Сименон. — В пробном выходе всё это не так уж обязательно. Мы пройдём от ориентира к ориентиру, я покажу ему тахорга, и мы вернёмся менять бельё…
— А в чём дело? — спросил Марио несколько раздражённо. — Меня не слышно? Как вы меня слышите? Алло!
— Слышу вас хорошо, — сказал Поль. — С запада на ваш сектор идёт лиловый туман, приготовьтесь. Включайте пеленгатор и ждите на месте.
Марио включил пеленгатор и спросил:
— А что, лиловый туман — это существенно?
Поль повернулся к Сименону.
— Ты готовил его к выходу? — спросил он тихо.
Сименон покусал губу.
— Поль, — сказал он. — Мы идём в пробный выход.
— Ты ошибаешься, — сказал Поль ровным голосом. — Вы не идёте в пробный выход. Вы сейчас идёте в террарий и будете тщательно готовиться к пробному выходу. Не в кафе, а в террарий. И не рассказывать легенды, а готовиться к пробному выходу. А завтра я приму вас опять и посмотрю, как вы подготовились. Я вас не задерживаю.
— Прошу прощения! — воскликнул Марио. Глаза его засверкали. — Я не мальчик! Я охотился на Яйле, у меня не так уж много времени! Я приехал охотиться на Пандору! В Пандорианский террарий я мог бы сходить и в Кэйптауне…
— Пойдём, пойдём, — сказал Сименон, взяв его за руку.
— Да нет, Жак, что значит — пойдём? Это странный, необъяснимый формализм! — Поль холодно смотрел ему в глаза. Марио стало неловко, и он стал смотреть на Горбовского — как на знакомого человека и соседа по столу в столовой. — На Яйле я не видел ничего подобного!
— Пойдём, пойдём, — повторил Сименон и потянул его за собой.
— Но я требую хотя бы объяснений! — гремел Марио, обращаясь уже прямо к Горбовскому. — Я терпеть не могу, когда со мной обращаются как с каким–нибудь сопляком! Что это за вздор? Почему это у меня может вдруг потеряться егерь?
— Не сердитесь, Марио, — сказал Горбовский и улёгся поудобнее. — Не надо так сердиться, а то на вас по–настоящему рассердятся. Вы ведь совсем–совсем не правы. Совсем–совсем. И ничего уж тут не поделаешь.
Марио несколько секунд смотрел на него, раздувая ноздри. Потом, произведя неопределённое движение рукой, он сказал:
— Это совсем другое дело. В конце концов, порядок должен быть во всём. Но могли же мне сразу просто сказать, что я не прав…