Примерно через неделю она ощутила смутное беспокойство.
— Знаешь, — предложила она однажды за завтраком Золтану, — неплохо было бы на следующий год отправиться в Будапешт и поквитаться с Илонкой. Иначе наша миссия будет незавершенной.
— Да, — задумчиво ответил венгр. — Интересно, что с ней стало? — Похоже, на самом деле это его не так уж и волновало.
— Что ж… Может, по возвращении в Будапешт ты наведешь кое-какие справки… — раздраженно намекнула Мэгги.
Приближалось Рождество, и вскоре ей предстояло остаться одной. Золтан собирался в Будапешт, Симона — в Рим, Эсмеральда — в Португалию. А Мэгги позвонила сестре в Ледбери.
— Конечно, приезжай! Мы давно тебя ждем, — сказала Сью. Ее слова тонули в собачьем лае и шуме какой-то сельскохозяйственной техники.
Мэгги явилась в Херефорд на новой машине. К большому неудовольствию Золтана, она сменила вместительный «фольксваген» на маленький английский автомобиль с правым рулем. В багажнике лежало кое-что из одежды Джереми — Мэгги надеялась, что его вещи подойдут Джиму, мужу Сью. Они с Эсмеральдой достали их из кладовой вместе с кухонной утварью, привезенной из Вены. По мнению португалки, на холостяцкой кухне Джереми многое оставляло желать лучшего.
Мэгги давно не ездила по сельским дорогам края своего детства, и теперь ее охватило умиротворяющее ощущение возвращения к корням. Она въехала во двор — из окон под соломенной крышей струился свет, делая ночь не такой темной. Две собаки радостно запрыгали перед окнами автомобиля, из дверей выскочили племянницы.
— Ой, какая клевая стрижка! — восхитилась Джанет. У нее самой на голове творилось нечто невообразимое, причем оранжевого цвета. Все бросились целовать и тискать дорогую гостью. Мэгги ощутила небывалый прилив тепла, когда Джим, церемонно раскрыв объятия, прижал ее к своей широкой груди.
Сестра казалась усталой, но вполне счастливой. Она стала немного стройнее, чем раньше, и была одета в старый свитер и джинсы. Увидев ее, Мэгги сразу почувствовала себя глупо в своем тщательно подобранном парижском наряде. Она считалась в их семье образцом успеха — дочь, вышедшая замуж за дипломата и блиставшая в салонах континентальной Европы… По крайней мере мама описывала ее жизнь именно так. Сью занимала второе место: ее муж был солидным, честным и домовитым руководителем отделения местного банка. А сестра занималась домом и садом, растила цыплят, готовила домашним на плите «Ага»[122] и почти никуда не выходила, за исключением местного паба, где изредка встречалась с подругами, или сопровождала Джима на собрания работников банка.
