Жена ловеласа | страница 47



— Интересно знать, что ты думаешь об этом вине, Легэ, — сказал сидевший во главе стола Роджер Фэрчайлд. — Его изготовил друг Элизабет.

— Я бы не назвала его близким другом, — с усмешкой поправила его супруга. — Просто мы с его женой учились в одной школе.

Официант показал мужчине, сидевшему рядом с Мэгги, бутылку вина, отвернув салфетку, чтобы тот мог рассмотреть этикетку. Она заметила надпись «Шато Бос-кьер», выполненную золотом под гербом, увенчанным короной. Официант налил немного и Мэгги.

— Interessant, — сказал ее сосед. — Un bouquet exceptionnel…[48]

Мэгги жадно выпила консоме[49] и обнаружила, что даже туда добавлен херес. Повернулась к соседу с другой стороны, представленному как директор Парижской оперы. Он хранил ледяное молчание, лишь внушительный кадык двигался вверх-вниз при каждом глотке.

— Сейчас как раз начинается оперный сезон, не правда ли? — спросила Мэгги, вновь вживаясь в роль благовоспитанной гостьи на французском приеме.

Мужчина повернулся и посмотрел на нее скучающим взглядом:

— Да, послезавтра премьера.

— Я была в опере лишь однажды, когда мой муж еще здесь работал, — сказала она. — То было специальное представление для принца Чарлза.

— Кажется, «Cosi fan tutte ossia La scuola degii amatiti»?[50] Да, помню — это было еще до моего назначения.

— А какую оперу вы будете показывать в этот раз? — вежливо поинтересовалась Мэгги.

Собеседник поднял повыше к свету бокал с вином.

— Этот сезон мы открываем оперой «Отелло».

Официант добавил в бокал Мэгги рубиновой жидкости. Сделав большой глоток, она призналась:

— Мне всегда было жаль Отелло.

— Ах, мадам, — ответил директор, и его кадык спрятался под воротничком, — это все банальная ревность.

— А разве вы не находите, что ревность — одно из самых естественных человеческих чувств? — спросила Мэгги, отпив еще вина.

— Я полагаю, настоящий homme dn monde[51] должен быть выше этого, — ответил её сосед, вылавливая яйцо в бульоне. — Вы согласны?

— Нет, — заявила она, не замечая, что повышает голос. — Он очень сильно любил свою жену, поэтому даже предположение о ее неверности оказалось невыносимым! — Неожиданно лицо собеседника стало расплываться перед ее глазами — Мэгги всхлипывала. Все затихли, а потом она ощутила прикосновение напудренной щеки Элизабет к своей.

— Дорогая, — прошептала Элизабет, — тебе, наверное, нужно прилечь.

— О нет, я в полном порядке, — весьма неучтиво ответила Мэгги. — Но я действительно не согласна… насчет Отелло и Дездемоны.