Золтан привез ее на этот прощальный вечер на новом «фольксвагене», оплаченном из сбережений Джереми. В банке обналичили чек на крупную сумму и спокойно согласились перевести деньги в Париж — там находился филиал банка. Даже если тот факт, что Мэгги за неделю потратила больше, чем господин посол тратил за год, и вызвал определенное беспокойство, в банке деликатно промолчали об этом. Пока Золтан терпеливо ждал Мэгги на улице, она обняла и поцеловала на прощание каждого из присутствовавших, а затем шагнула через величественный парадный вход — из одной жизни в другую.
Дорога в Париж заняла около полутора суток. Автомобиль был набит вещами, значительную часть которых составляли оставшиеся «Бумаги Джереми». Золтан решил, что двигатель нового автомобиля перегружать не следует, поэтому они часто останавливались и заглядывали в кафе. Вечером они весьма недурно пообедали в придорожном ресторане, у которого стояло множество машин — хороший знак, по мнению Золтана. Зал с покрытыми полиэтиленовыми скатертями столиками был набит битком и заполнен зловонным табачным дымом. Золтан, по его собственному признанию, отнюдь не был поклонником французской кухни, но в меню заведения все же нашлась тушеная говядина в горшочке, отдаленно напоминавшая его любимый гуляш. Еще они выпили графин местного красного вина.
Джереми никогда не верил в возможность приятельских отношений с подчиненными, и только теперь Мэгги поняла, как мало знает о жизни Золтана. Ей было известно, что у него есть брат, работавший в Будапеште, в одном из министерств. Он-то и помог ему получить визу при переезде в Рим. Раз в год Золтан ездил в Венгрию, но Рождество, как правило, проводил с хозяевами. В канун Рождества они с мужем обычно приглашали к себе весь обслуживающий персонал, угощали глинтвейном со сладкими пирожками и вручали подарки. Для Мэгги это была одна из самых приятных обязанностей. В прошлом году она подарила водителю серебряную зажигалку, которая громко щелкала и давала длинный язык пламени.
Еще ей было известно, что мать Золтана скончалась во время их пребывания в Будапеште — ему тогда предоставили отпуск по семейным обстоятельствам, чтобы он смог съездить в родную деревню в пуште.[27]
— Ты скучаешь по дому? — спросила Мэгги.
Золтан поведал ей, что его семья жила в простом крестьянском доме с земляным полом, где сушили кукурузу под соломенной крышей. Во дворе был колодец. Мэгги помнила эти колодцы с длинными перекладинами «журавлей», устремленными в небо. Впервые очутившись в Будапеште, она даже купила картину с изображением такого колодца в окружении гусей. Джереми счел ее довольно безвкусной. Родители Золтана зарабатывали на жизнь тем, что усиленно откармливали гусей и продавали их печень на консервный завод. Услышав это, Мэгги поморщилась. Все детские воспоминания Золтана сопровождались гусиным гоготом. Из мягкого гусиного пуха с гусиных шей мать делала подушки и одеяла, приносившие семье дополнительный доход.
