В этот момент Мэгги не имела ни малейшего представления о том, как потратить деньги. У нее едва получалось сосредоточиться на произносимых сдержанным, выверенным тоном словах менеджера, который показывал ей кучу разных бумаг. Перед ней неотступно вставал женский образ, которому воображение постоянно добавляло новые черты. Блондинка с голубыми глазами, высокими скулами и блестящими губами сидела за столом, скрестив лодыжки стройных ног, обутых в босоножки, и облизывала пальцы, позвякивая браслетами на запястьях.
— Спасибо, что уделили мне столько внимания, это так любезно с вашей стороны, — пробормотала Мэгги и покинула банк, унося распухший бумажник в сумке и папку с акциями под мышкой.
Потом они отправились в универсам за покупками. Золтан катил рядом с ней тележку. Мэгги вдруг ощутила зверский голод, и все продукты в магазине казались ей ужасно соблазнительными: влажный бри и слоистый пармезан в сырном отделе, в отделе деликатесов — пармская ветчина, оливки разных сортов; помидоры, высушенные на солнце, и еще множество экзотических штучек, которых ей никогда раньше не доводилось приобретать. Она замедлила было шаг у рыбного прилавка, где храбрый омар отважно пытался выбраться из ящика, а тугие осьминоги барахтались в собственных чернилах, но затем решительно проследовала мимо. Все покупки были погружены в багажник «ровера».
— Куда теперь, мадам? — спросил Золтан. Мадам понятия не имела, что предпринять дальше. Она не привыкла располагать своим временем — ей всегда приходилось смотреть на часы, чтобы не опоздать на встречу с Джереми в «условленном месте», как обычно говорили в посольстве. И в ответ лишь вопросительно взглянула на водителя. Казалось, улицы Вены переполнены голубоглазыми блондинками с блестящими губами, все они шли, словно скользя в толпе, обутые в изящные остроносые туфли. Мэгги опустила взгляд на свои скромные лодочки на плоской подошве.
— Думаю, я не прочь пройтись по магазинам, — заявила она.
Прогуливаясь по Картнерштрассе[9] и разглядывая витрины, Мэгги постепенно избавлялась от чувства вины за свою праздность, начиная чувствовать себя человеком, находящимся в заслуженном отпуске. Она решила отпраздновать это событие, отведав в одном из уличных кафе кофе-меланж и творожный штрудель. Она заходила во все обувные магазины подряд и все больше смелела, беспечно примеряя дорогущие туфли.
— Я пойду прямо в них, — сообщила Мэгги молодой услужливой продавщице, определившись с выбором.
