Лена была по-прежнему с ним приветлива, ровна, не замечая его нехитрой тактики, Через месяц, когда перед курсовой лекцией в большую аудиторию зашла инспектор из деканата и дли проверки устроила перекличку, Сметанин удивился, не услыша фамилии «Чернышёва». Он обернулся и посмотрел вверх по рядам, туда, где должна была быть Лена, Она сидела, подперев рукой щеку и наклонив голову гак, что её лица не было видно.
В перерыве она осталась на месте. Сметанин быстро поднялся к ней, подсел рядом.
— Привет, — сказала Лена.
— Привет. На нелегальном положении? — спросил Сергей.
Она пожала худенькими под серым свитером плечами.
— Что ж фамилии твоей не называют?
— Я вышла замуж и поменяла фамилию, — сказала она спокойно.
— Поздравляю, — сказал Сергей, встал и медленно пошёл по закругляющемуся ряду амфитеатра аудитории, разглядывая, как внизу у кафедры лаборант снимает с доски таблицы.
Зачёты весенней сессии Сметанин кое-как сдал, но на первом же экзамене получил двойку, решил не пересдавать, сразу забрал в деканате тоненькую папку своих документов и через неделю уехал с геологической партией на Вятский Увал.
Ещё горели фонари; окна светили оранжевым, жёлтым, зелёным… Все было смягчено утренней синевой молодого снега.
Сергей с приятелями вышел во двор и остановился. Он посмотрел на трехэтажный, похожий на огромную русскую печь дом. Сиротливо чернело родное окно.
— Ах, да что там! — махнул он рукой.
— С богом, — сказал Валерка.
Втроём через двор, оставляя на нетронутом снегу чёткие следы, они вышли за ворота и пошли по безлюдной улице.
2
Песни перебивали одна другую. Плясали, взвизгивали, поводя руками, две женщины, одинаковые в одинаковых шубках и цветных платках. Хриплая частушка, которую пронзительно выкрикивала одна из них, то и дело прерывалась смехом плотного круга людей.
В стороне стоял молодой гармонист. Склонив голову, он старательно вытягивал мелодию; его серьёзно слушали.
— Дайте мне! — закричал Валерка, проталкиваясь к танцующим.
Он вбежал внутрь круга, прошелся около женщин, притопывая, разводя руками, присвистывая.
Сергей зябко поежился: после бессонной ночи ему было не по себе на октябрьском ветру в летнем пальтишке.
— Ну, как я дал! — Валерка вышел к ним, тяжело дыша, — Разминочка!
— Делать тебе нечего, — сказал Алеша.
— У, индюк, представляю, тебя бы провожали…
То, что жизнь Сергея менялась так круто, делало и для Валеры с Алешей сегодняшнее утро рубежом, отделяющим прошлое от будущего.
