- Это племя нуждается в укрощении.
Младшая из двух женщин, отступивших в это время к ограждению палубы и следивших за сценой внизу, вдруг повернулась к Сиду.
- Все эти пленники кажутся мне смелыми людьми, - сказала она. - Стоит ли убивать одного из них без всякой необходимости?
- Молчи, девчонка! - воскликнул Сид. - Что ты можешь понимать в таких делах? Это в тебе говорит материнская кровь. Клянусь бородой морского бога, как бы я хотел, чтобы в твоих жилах текло побольше отцовской!
- В крови моей матери больше отваги и смелости! - возразила девушка. Благодаря ей я не боюсь стоять лицом к лицу с мужчинами. Что же касается отцовской крови, она может только заставлять хвастаться своей смелостью, чтобы скрыть трусость, и не позволяет проявить милосердие из боязни насмешек.
Сид разразился витиеватыми проклятиями.
- Ты пользуешься моим добрым отношением к тебе, Стеллара, но помни, что существует предел, который даже тебе не следует переходить. Сид не прощает оскорблений.
- Можешь сказать это другим, которые тебя боятся, но не мне! - с презрительным смехом ответила девушка.
Во время их диалога стоящий рядом Танар мог хорошо рассмотреть неожиданную защитницу, привлеченный к этому ее словами и независимым поведением. Он впервые обратил внимание на ее волосы, цвета золотого теплого солнечного сияния, и был поражен их красотой, привыкнув с детства видеть лишь темные и черные волосы своих соплеменниц. Эта красота заставила его по-новому взглянуть на девушку и оценить ее своеобразную, необыкновенную привлекательность. Она вся словно излучала мягкий солнечный свет, как бы идущий из глубины ее сердца. И еще в ней была незнакомая Танару нежность и женственность, столь несвойственная грубоватым, умеющим постоять за себя женщинам его племени. Но в ней эти качества не переходили в слабость и изнеженность, что проявилось в ее бесстрашии по отношению к Сиду. Глаза ее горели решительностью и отвагой.
Но тут интерес Танара увял при мысли, что эта женщина без сомнения, принадлежала грубому и невежественному пирату с бычьими мускулами, железной рукой правящему своими бородатыми подданными и корсарской эскадрой. Сам Сид упомянул в разговоре с ней некие особые отношения, а какие еще могли быть отношения, кроме тех, что существуют между пиратом и его любовницей?
Общее внимание было теперь приковано к разыгрывающейся внизу трагедии. Несчастного пленника подвели к доске и завязали глаза.
