Лейн сделался маниакальным затворником. Редкие актеры и режиссеры, встречавшиеся с ним, давали подписку о неразглашении любой увиденной и услышанной информации. Всем казалось, будто он ведет свои дела, как Говард Хьюз, исключительно по телефону. Он не фотографировался. Страйд перерыл все сайты, где упоминалось имя Лейна, но не нашел ни одной его фотографии, сделанной в последние двадцать лет. Натыкался на сообщения, что Лейн якобы серьезно болен и прикован к инвалидному креслу, неведомое заболевание обезобразило его некогда красивое лицо и живые мальчишеские глаза. Изучая ранние снимки, Страйд убедился, что сын был очень похож на отца. На сайтах содержались намеки, что срочный отъезд Лейна в Канаду был связан с некоей неприглядной историей, но что это за история, нигде не упоминалось.
В начале 1980-х годов Лейн женился на молодой актрисе, явившейся к нему в надежде выпросить какую-нибудь роль в фантастическом фильме, который он в то время финансировал. Роль актриса так и не получила, зато приобрела самого Уокера, а через два года родился Майкл Джонсон. Как складывались отношения между престарелым продюсером и его двадцати с небольшим лет женой, никто не знал, но, похоже, они не очень ладили между собой. В одной из газет 1990 года Страйду попалось на глаза странное сообщение о самоубийстве молодой женщины. В нем не упоминалось ни ее имя, не прилагалась фотография. Уокер Лейн отмалчивался, его пресс-служба тоже как воды в рот набрала. Кто была женщина – так и осталось невыясненным.
За более чем двадцать лет Лейн не дал ни одного интервью, и это обстоятельство настораживало Страйда. Он понимал, что ему, детективу из Лас-Вегаса, будет очень непросто упросить Уокера раскрыть детали взаимоотношений с сыном.
Аманда стремительно вошла в кабинет Страйда, плюхнулась на стул и спросила:
– Все разузнал?
Рядом с ней, свежей, отдохнувшей, принарядившейся, Страйд казался старше своих лет. Сам он практически не спал – утром отвез Серену в аэропорт, посадил на первый рейс до Рино, после чего поехал в управление. Две чашки крепкого кофе не избавили от усталости. Голова слегка кружилась, зато тело приятно побаливало от пылкой любви, которой они предались с Сереной за несколько минут до отъезда.
– Мне очень повезет, если он станет со мной разговаривать, – ответил Страйд.
– Как бы Уокер Лейн ни был убит горем, он должен поинтересоваться, что, собственно, произошло.
– Возможно. – Страйд пожал плечами. – Сохиллу пришлось долго упрашивать губернатора дать ему номер телефона Лейна. Никто не хочет, чтобы я с ним беседовал.
