Это была революционная программа, порожденная отчаянием, ибо Витте понимал, что правительство не обладает военной силой, необходимой для водворения порядка. [Весь петербургский гарнизон в это время насчитывал лишь 2000 человек. См.: Ascher A. The Revolution of 1905. Stanford, Calif, 1988. P. 225. Ср.: Витте С.Ю. Воспоминания. Т. 2. С. 9—10, 26—27.]. И хотя 9—10 октября и в последующие дни он еще упоминал о репрессивной альтернативе, но делал это уже ради проформы, слишком хорошо понимая, что единственная реальная возможность — это уступить.
Его предложения горячо обсуждались при дворе и в высших сановных кругах. Поскольку царь не мог решиться на коренные перемены, указанные Витте, он поначалу согласился лишь с чисто бюрократическими мерами, уже давно назревшими, а именно: учредить кабинет министров. 13 октября Витте получил телеграмму, в которой он назначался Председателем Совета министров «для объединения деятельности всех министров»>103. Полагая, что тем самым его предложения реформ отвергнуты, Витте пожелал повидаться с царем. Он заявил царю, что не видит возможности служить на предложенном посту, если вся его программа не будет принята. Но 14 октября он получил приглашение прибыть на следующее утро в Петергоф с проектом манифеста.
* * *
Пока царь обдумывал предложения Витте, промышленность в стране остановилась. Клубок событий, последовавших за первым визитом Витте в Петергоф (10—17 октября, в критические дни русской истории), трудно распутать из-за противоречивых заявлений различных оппозиционных групп, проверить которые по доступным ныне материалам невозможно. С точки зрения хорошо информированных полицейских властей, всеобщая стачка и образование Петербургского Совета — дело рук «Союза союзов». Трепов безоговорочно возлагал на «Союз» ответственность за создание Петербургского Совета и приписывал ему роль «центральной организации»>104. Такого же мнения был и начальник Петербургского охранного отделения генерал А.В.Герасимов, полагавший главным достижением «Союза» в октябре 1905 года то, что он дал разрозненным оппозиционным группам общую программу: «Главная инициатива и организационная работа в деле помянутых забастовок принадлежит «Союзу союзов»>105. Царь 10 ноября писал матери, императрице Марии Федоровне, о «знаменитом «Союзе союзов», который вел все беспорядки»>106.
Той же оценки придерживается в воспоминаниях и Милюков, впрочем, отдав предпочтения породившей его организации — «Союзу освобождения». Он утверждает, что первые собрания рабочих, приведшие к созданию Совета, происходили на квартирах членов «Союза освобождения» и клич к созыву Совета впервые прозвучал со страниц «союзной» прессы
