— Конан, я уложила обоих. Один из них еще жив; если хочешь, можешь задать ему парочку вопросов. Что до паромщика, то он, похоже, в последний момент струхнул — иначе неприятностей у нас было бы побольше.
— Но куда же он подевался?
— Он так и болтается на лине, — сказала Раина с усмешкой. — Матросы выбросили его за борт и поспешили к берегу. Впрочем, им тоже не повезло лодка вскоре затонула, выплыть же удалось только одному из них. Я видела, как он взбирается на кручу.
Конан бросил взгляд на корму и увидел за бортом раскрасневшегося паромщика, из последних сил державшегося за линь.
— Ради всего святого, пожалейте меня! — взмолился тот. — Я не умею плавать!
— Боги не любят предателей, — буркнул в ответ Конан. — Не любит их и господин Мишрак.
Паромщик от изумления едва не выпустил веревку из рук.
— Так, значит, вы служите Мишраку?
— Да. И ты, похоже, заинтересуешь его. Запомни, паромщик, теперь твоя судьба будет зависеть только от тебя самого.
— Пощадите меня! Неужели вы отдадите на растерзание Мишраку и меня, и мою семью? Молю вас, не делайте этого!
— Я бы утопил тебя, не раздумывая, — грозно прорычал киммериец. Домашних же твоих мне действительно жаль. Теперь послушай, что я тебе скажу. Если ты поведаешь мне все, что ты знаешь об этих людях, я, быть может, сохраню тебе жизнь. Ты понял меня?
Долго упрашивать паромщика не пришлось. Он тут же выложил все то, что было известно ему, и выразил готовность ответить на любые интересующие господина вопросы.
Как и предполагал Конан, разбойники оказались людьми Хаумы. О Мастере Эремиусе и Камнях Курага паромщик слышал впервые.
Больше говорить с ним было не о чем. Конан выбрал линь и, схватив паромщика за загривок, втащил его на плот. Когда он стал связывать ему руки, тот внезапно запротестовал:
— Но ведь вы клялись…
— Я ни в чем не клялся, приятель. Руки тебе сейчас не понадобятся. Если же ты будешь болтать лишнее, я живо укорочу твой язык. Река-то совсем рядом, приятель. Верно?
Паромщик вновь стал бледным как смерть. Продолжать разговор ему тут же расхотелось.
Плыть им пришлось долго. Паромщик молча сидел на корме. Лоточник же и его мальчик занялись своим драгоценным мулом.
— Разрази вас гром! — не выдержал Конан. — Может быть, вы все-таки поможете грести, или вы так и будете возиться с этим поганым ослом?
— Как только Лотосу станет лучше, мы тут же придем вам на помощь, спокойно ответил лоточник. — И пожалуйста, не кричите так громко. Животное и так запугано.
