Посмотри ей в большие глазницы,
Видишь, вечность усталая в ней,
чередой бесконечные лица,
неоглядная серость полей.
Нет ни света, ни тени улыбки,
лишь оскал лошадиных зубов,
да качается в млечности зыбкой
преогромная тьма черепов.
И палящее солнце пустыни,
и разлив безымянных дождей
жарит, моет те жёлтые дыни,
что лежат урожаем полей.
И совсем удобрением стали
кости желтые и черепа,
что когда-то любили, искали
и косили когда-то хлеба.
Как должно быть не просто и грустно
сеять в землю печальный посев,
на душе бесконечно и пусто,
миг застыл, на лету пожелтев.
Если кончилось всё, то недолго
только тем воскресения ждать,
кто в тумане как жизни промозглой
мог добро ото зла отличать.
50
