Склон. Кассиром не был. А в карты играю, оттого и деньги быстро сосчитать могу и даже очень.
Наташа. Врёт он все. А мне говорил, чтобы немного ждала, деньги у него будут. И большие. И что уже у него созрел план. И он перестанет быть бомжатником, а станет бизнесменом и будет давать деньги под проценты и уже договорился с Кривоносом, как они деньгами будут распоряжаться.
Кривонос. Что несешь, кудлатая болонка? Я об этом и не слухом, и не духом!
Творец. А вот тайну от бабы и не утаишь. Особливо, если с ней задумал жизнь куражить.
Квашенная. Так всех нас они собирались вокруг пальца обводить и себе привес в деньгах творить.
Крутой. А может всё это поклёп против нашего собрата по житью – бытью. А, может такое приключиться?
Хруст. Интересная песня затевается. Но знаю одно, сколько верёвочка не кудрявится, а на чьей – то шее опояшется. То, что ты, Склон, животик девочке делаешь. В том плохого и совсем отвратительного ничего не вижу, а в том, что уже так сразу и породниться с Увалнем да Михал Иванычем собираешься, то уже само по себе подозрительно.
Наташа. А что здесь подозрительного. Что случилось, то случилось.
Василиса. А ты, Наташка, сука подзаборная, с бомжатником связалась, лучше найти не могла.
Склон. Ну, плохо, хорошо ли, это нам самим решать, а не тебе подстилке присыпкинской. А бомжатник, так ведь бомж бомжатнику рознь. Ну, посеял талант свой без пользы, на дорогу его выбросил, а, общаясь с такой сволотой, как ты, твой дядя, и сожитель Присыпкин, понял я, что в своей совести еще не всё потерял, а с публикой вашей не скурвился. Только всё равно, заначку я вовсе и не брал. Я хотел её взять. Но её уже там не было. И деньги я обнаружил совсем в другом и даже очень интересном месте. А уже потом всё делал так, как вам всем сейчас и рассказал по правде, как на духу.
Крутой. И где же ты эту заначку обнаружил.
Склон. Обнаружил. У тебя в телевизоре. А вовсе не там, куда мы прятали её с Кривоносом и Олигархом.
Творец. Вот тебе бабушка и Юрьев день. Так получается, что общак, как перекати – поле сам по себе от одного к другому, еще более честному перекатывался, а у Настюхи и оказался. Во дают. Все собирают, все тырят, но никому, кроме Мастера, ничего не достаётся. Вот оно чудо, так чудо.
Хруст. Только чую я, что от этого самого чуда, кто – то с пером или в боку или в заднице окажется. Не иначе.
Прорицатель. Да. Уже совсем интересно получается жатники – бомжатники. В живой жизни при стесненных обстоятельствах жизнь куражили, недовльные были, а как свободу через новую власть получили, так и начали в палочку – выручалочку друг с другом играть и самой яркой жизненной правдой – деньгами, но не своими, пользоваться решили. И ну этой заначкой в футбол играть. Словно игра эта и есть самое, что ни есть, главное в жизни нашей.
