Итак — они встречались в очереди, кокетничали, болтали часа два, а после одни девушки спохватывались перед самым входом, что потеряли кошелек, другим же, типа Зины, даже не надо было разыгрывать столь примитивных сцен, мужчины сами заранее предлагали им не тратиться. И тех и других угощали за свой счет. А после как раз все и начиналось.
И все-таки это нельзя было назвать проституцией. Проститутки не влюбляются, не терпят днями, неделями, месяцами взбрыки чуждого воспитания, — ничего не ждут от таких. Проституток не водят за нос и не загружают своими проблемами так, что и продыху нет. Проститутки, конечно, рискуют но в принципе у них все оплачено и не в цену бутерброда. У них все ясно. Тут же не ясно ничего. Знай себе — гадай на ромашке: Женится, не женится, обнимет, поцелует, к сердцу прижмет, к черту пошлет, а любит ли?.. А время проходит, жизнь насыщается ненужными подробностями.
Афганцы, естественно не те, кто воевал в Афганистане, а те, кто там родился и вырос, иорданцы, египтяне — просвещали Зинаиду по полной программе об экономическом и политическом положении их стран, о родовых традициях, и нюансах их религии и взглядов на правильную жизнь. Уже через год такого просвещения она могла бы сдать соответствующие экзамены на отлично и, ни как не меньше, чем за пятый курс какого-нибудь института с востоковедческим уклоном. Но в институт почему-то поступать не хотелось. Не до этого было — особенности мусульманских характеров в конец измотали ей нервы. С другими же романов как-то не приключалось. Но, тем не менее, самый тяжелый период для граждан всей её многострадальной страны пролетел мимо, совершенно не коснувшись её даже треволнениями путча, потому как в эти дни она сопровождала своего очередного Хусейна, вроде бы не Садама, но обладавшего не меньшим гонором, по Ярославлю, где он искал никелированные чайники.
Чайники, по версии Хусейна, нужны были для того, чтобы переправить их в Афганистан. Там три, а можно сделать, чтобы и два чайника, стоили одну кожаную куртку. Это была бы весьма выгодная сделка, так как у нас одна кожаная курка стоила столько, сколько тридцать наших чайников, а если их покупать вдали от Москвы, чайников сорок, пятьдесят!.. Впрочем, в Москве их купить было невозможно, потому что в столице эти чайники были нарасхват. Зинаида носилась по магазинам, находила чайники, привозила Хусейна. Хусейн оценивал те или не те чайники, и если оказывались те, то посылал снова в магазин Зинаиду, она скупала все чайники, что были в магазине — обычно, не более тридцати. А этого было откровенно мало. Хусейну же, несмотря на признаки новой экономической политики, продавщицы так много чайников не продавали. Из принципа. Из подозрительности — зачем это они ему? Вывезет ещё все чайники из страны, а мы что будем делать?
