— Вадим, конечно, прав. — Повернулся к столу лицом Иван и подражая манерности тона своего друга и тайного врага одновременно продолжил: Перед красивыми женщинами я робею. Но случалось. Случалось. Что греха таить…
— Где ж ты брал так много некрасивых? — искренне удивился Борис.
— Я же говорю, случались и красивые.
— И такие были? — Провокационным тоном спросил Борис и еле заметным кивком указал на Викторию.
— А что она красива, что ль? — Иван с опаской оглянулся на Викторию.
— Ну… — потянул, подмигнув Вадиму, Борис, — При определенной постановке света — конфетку сделать можно. Аджани… Коллинс… она одного с ними ряда. Конечно на любителя, если не блондинка, но у всемирно известных графиков редко эксплуатируются блонды. Возьмем, к примеру, Бердслея с его ранней серией "Смерть короля Артура"…
— Смерть? Нет. Эта смерть королям ещё не была. — Иван пошутил, но, почувствовав, что приятели подбивают его на новый подвиг, совершить который ему вряд ли удастся, остановил их искренними рассуждениями: — Эта женщина слишком хорошо знает, что ей нужно. А это отталкивает. Но какие наши годы? Все ещё впереди. — Краем глаза наблюдая за Вадимом, он встал и окликнув ту, о которой говорили, предложил пересесть к ним за столик.
Ничего не подозревающая Виктория заулыбалась и пошла к ним.
Иван испытал удовольствие, заметив, как Вадим отвел взгляд в сторону и, поменяв позу, затряс ногой под столом, когда он, Иван, целовал руку Виктории.
— А ты? — спросил Вадима Борис так, словно никого не было рядом.
— Я не начетчик, — процедил Вадим, стараясь не вспоминать о побочных явлениях в своей биографии и не смотреть на Викторию.
— Я вообще-то тоже… — кивнул Борис.
Иван, словно не обращал внимания на их замешательство — больше всего он любил, когда ему завидовали, — услужливо поставил ей стул рядом с собой.
Вблизи Виктория же произвела впечатление столь неприступной женщины, какой казалась при взгляде на неё через расстояние, мило улыбнувшись и познакомившись со всеми, села за стол, заказала бокал красного вина. Наступила тишина.
— Какие проблемы? — после паузы спросил Иван, как бы скучая.
— Ты, знаешь, я в шоке. — Глаза её расширились, мелькнуло что-то детское в выражении её лица.
И все напряженно уставились на нее.
— Чего же так? — как бы лениво спросил Иван.
— Ничего не понимаю — никого найти не могу. Одни уже умерли, другие спились окончательно, третьи друзья-художники уж и не художники, работают невесть кем… остальных вообще невозможно разыскать.
