Мама сначала огляделась по сторонам, а потом предложила:
- Ты ищи в этой половине, а я в той. Не боишься?
И я пошел за дома, в сторону большого пруда, который еще называют Зеркальным.
Мне навстречу шли разные люди. К некоторым я подходил поближе, чтобы их рассмотреть в темноте. Один даже остановился и спросил:
- Ты не потерялся, мальчик?
А я ответил:
- Нет, я гуляю.
Я отошел от него немного, и вдруг он мне закричал:
- Мальчик, ну-ка иди сюда!
Я подходить не стал.
- Родители у тебя дома? - спросил он издалека.
- Дома.
- А почему ты гуляешь в такую погоду? Кто тебя выпустил?
- Я домой иду, - сказал я и быстрей спрятался за кусты.
И вдруг на мокрой скамейке у голого сырого дерева я увидел Федора Матвеевича.
Я сразу понял, что это он, хоть он и сидел ко мне спиной, сгорбившись на той скамейке.
Я к нему подошел и сел рядом.
Он молчал, и я молчал тоже.
Потом он спросил:
- Замерз?
- Нет, - сказал я, хотя и замерз.
А он вздохнул.
- Ты не обижайся на маму. Видишь, она устает сейчас на работе, поэтому и раздражается. Это она все от усталости наговорила. Ведь верно?
- Верно, - сказал я.
- Ну, пойдем домой, успокоим ее.
- Она вас тоже ищет, только в другой половине, - сказал я.
Он положил руку мне на плечо, и мы так и шли вдвоем в темноте среди голых кустов и деревьев.
У дома стояла мама.
- Наконец! - сказала она. - А я так переволновалась!
Мы поднялись все вместе на крыльцо.
- Ты, Коля, иди домой, - сказал вдруг Федор Матвеевич, - погрейся. А мы еще немного походим. Я такую слякоть люблю, если ноги сухие.
- Я тоже люблю, - сказала мама.
Дома я почитал немного разные истории из «Морской энциклопедии». Мне ее дал Гриша Алексеенко, а ему - подарил брат на день рождения. Там были рассказы и про рыб и про людей и разные смешные морские случаи. И даже флаги всех флотов мира там были нарисованы.
Как раз когда я стал расстилать себе на диване постель, пришли Федор Матвеевич и мама. Они тихо прошли на кухню и стали там пить чай.
***
Седьмого марта папа заехал за мной вечером с букетом больших белых цветов.
Он открыл дверь своим ключом, вошел в прихожую и вдруг растерялся, потому что получилось, будто он вошел без разрешения в чужую квартиру.
Федор Матвеевич заулыбался, пожал ему руку и стал предлагать:
- Раздевайтесь, проходите, пожалуйста, посмотрите наших птиц. У меня их тут только две, да у Коли - чижик, но все-таки интересно.
Папа стоял в пальто у стены и смущенно оглядывался.
- Спасибо, - отвечал он, - я постою здесь. Пусть только Коля быстрей одевается.
