- Вот это путешествие так путешествие - на целый месяц, через всю страну. Я с детства мечтал о таком, - сказал Федор Матвеевич.
- И я тоже мечтала, - ответила мама.
В воскресенье мы поехали смотреть катер.
Это был настоящий корабль. Он стоял на берегу на специальной подставке. Только краска на бортах у него была старая, и каюту надо было подремонтировать.
- Весной придется поработать, - сказал Федор Матвеевич.
***
А в следующее воскресенье утром за мной приехал папа.
Мамы уже дома не было, когда папа приехал. Она надела новое платье и пошла с Федором Матвеевичем смотреть какой-то фильм на утренний сеанс.
А я уже ждал с вечера папу и волновался.
Когда он вошел, я даже не поздоровался, а только стоял и смотрел на него. И он тоже молчал, а потом проговорил:
- Хочешь, поедем в аэропорт. Посмотрим, как самолеты взлетают.
Он положил на стол букет цветов, я надел пальто, и мы сразу пошли на трамвай.
Мы сидели в трамвае рядом.
- Расскажи, как дела у тебя в школе? - попросил он.
Я не знал, о чем рассказывать, и сказал:
- Хорошо.
- У меня тоже - хорошо, - сказал папа. - Я придумал такую систему - просто удивительно, как люди раньше до нее не додумались. Татьяна Филипповна сейчас дома ее вычерчивает. Она тебе привет передает.
- Спасибо, - сказал я.
До аэропорта надо было ехать через весь город. С трамвая мы пересели на метро, потом ехали на автобусе.
А когда приехали в аэропорт, то оказалось, что сегодня низкая облачность, нелетная погода и самолетам нельзя ни взлетать, ни садиться. Все они стояли на своих местах, и даже людей около них не было.
- А я столько думал о сегодняшнем дне, - грустно сказал папа.
Мы пошли в буфет, и папа взял мороженое.
Пока мы сидели за столиком и даже тогда, когда в трамвае еще ехали, я хотел спросить его об одном и том же: неужели он никогда не вернется?
Если бы он захотел, я бы уговорил маму.
Но я не знал, как начать этот разговор, хотя несколько раз уже открывал рот, чтобы сказать первые слова.
Я даже не заметил, как съел все мороженое, даже вкуса его не почувствовал, так думал об этом.
А папа прикоснулся к своему только раз, и оно у него оседало и таяло.
- Мне очень трудно говорить с тобой, Коля, - сказал вдруг папа. - Я вот подготовил разные умные слова, а сейчас все они забылись… Я знаю, ты, может быть, нас презираешь?
- Нет, - сказал я и опустил голову.
- Я бы сам презирал своих родителей, если бы со мной случилось то, что с тобой. И все-таки, я прошу тебя, ты о нас плохо не думай. А маму твою я очень уважаю. Мама у тебя просто очень хороший человек - ты это знай.
