Обоим им было не подняться с колен. Они стояли друг перед другом измученные, каждый из них уже не столько пытался повалить другого, сколько поддерживал соперника в объятиях.
Наконец, Гильгамеш, едва успокоив дыхание, проговорил:
– И силен же ты, Энкиду! Теперь я убедился, что это именно ты и никто другой. Это тебя я не мог победить недавно во сне, теперь же сон повторился и наяву. Чем бесполезно терзать друг друга, не стать ли нам лучше друзьями, как и повелели мне боги?
– Да и ты могуч, Гильгамеш. А я-то считал, что справлюсь с любым, кто живет на земле, кроме Хумбабы. Я готов стать твоим другом. Только ответь мне, стоит ли громоздить эту стену вокруг Урука до неба, если она превращает в несчастье жизнь его жителей? Скажи мне, что ты согласен остановиться в своем увлечении, и я назовусь твоим другом и братом.
– Энкиду, вижу боги не зря послали тебя, – проговорил Гильгамеш. – Я согласен. Пусть сегодняшний день станет последним в постройке стены. Будем же братьями!
После этих слов два великана помогли подняться друг другу, обнялись, поцеловались и поклялись быть навеки друзьями.
Гильгамеш, едва держась на ногах от усталости, отвел Энкиду в покои для почетных гостей. Там Энкиду спал день, ночь и следующий день. Сам же Гильгамеш, верховный жрец Урука, приняв омовение, умастив тело душистым елеем, снова вернулся в покои богини Ишхар. Каждый знает, что человек перед богами должен предстать чистым душою и телом. И Гильгамеш делал все, что положено, чтобы и эта богиня не забыла оказать свои милости для Урука.
Жители, не услышав утреннего барабана, призывающего их на работы, слегка растерялись, но по привычке вышли на улицы. Так и стояли они, переговариваясь друг с другом, не зная куда идти и чем заниматься, пока к ним не спустился глашатай.
– Боги довольны стеною Урука, ее высотою и толщиной! объявил глашатай. – И с этого дня каждый возвращается к тем делам, которые он оставил. Горшечники могут лепить горшки, корабельщики – строить суда, купцы – отплывать в дальние страны, супруги – радовать друг друга своею любовью.
И был праздник в каждой семье. Всякий благодарил богов, царя Гильгамеша и пришедшего из степи великана Энкиду.
А Гильгамеш сказал своему новому другу:
– Пойдем, я хочу показать тебя матери.
* * *
– Я хочу показать тебя матери, – сказал Гильгамеш и повел нового друга к той, кого при жизни считали уже полубогиней.
Робко вошли они в сумеречные покои Нинсун.
