* * *
Перевод Г.Ф. Церетели
Вестником я прихожу с желанного нам Саламина,
Но вместо речи простой с песнью я к вам обращусь…
Я предпочту, чтобы родиной мне не Афины служили,
Но чтобы дали приют мне Фоленгандр[4] и Сикин…[5]
Мы ведь дождемся того, что повсюду, как клич, пронесется:
"Родом и он из Афин, сдавших врагам Саламин".[6]
На Саламин мы пойдем, сразимся за остров желанный,
Прежний же стыд и позор с плеч своих снимем долой!
САЛАМИН
Перевод Вяч. Иванова
Все горожане, сюда! Я торговый гость саламинский,
Но не товары привез, — нет, я привез вам стихи. …
Быть бы мне лучше, ей-ей, фолегандрием иль сикинитом,
Чем гражданином Афин, родину б мне поменять!
Скоро, гляди, про меня и молва разнесется дурная:
«Этот из тех, кто из рук выпустили Саламин!» …
На Саламин! Как один человек, за остров желанный
Все ополчимся! С Афин смоем проклятый позор!
СЕДМИЦЫ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЖИЗНИ
Перевод В. Латышев
Маленький мальчик, еще неразумный и слабый, теряет,
Чуть ему минет семь лет, первые зубы свои;
Если же Бог доведет до конца седмицу вторую,
Отрок являет уже признаки зрелости нам.
В третью у юноши быстро завьется, при росте всех членов,
Нежный пушок бороды, кожи меняется цвет.
Всякий в седмице четвертой уже достигает расцвета
Силы телесной, и в ней доблести явствует знак.
В пятую — время подумать о браке желанном мужчине,
Чтобы свой род продолжать в ряде цветущих детей.
Ум человека в шестую седмицу вполне созревает
И не стремится уже к неисполнимым делам.
Разум и речь в семь седмиц уже в полном бывают расцвете,
Также и в восемь — расцвет длится четырнадцать лет.
Мощен еще человек и в девятой, однако слабеют
Для веледоблестных дел слово и разум его.
Если ж десятое Бог доведет до конца семилетье,
Ранним не будет тогда смертный конец для людей.
[Следующие фрагменты Солона даются в переводах С. Радцига (20, 22–27), Г. Церетели (1, 19, 21).]
1
Наша страна не погибнет вовеки по воле Зевеса
И по решенью других присноблаженных богов.
Ибо хранитель такой, как благая Афина-Паллада,
Гордая грозным отцом, длани простерла над ней.
Но, уступая корысти, объятые силой безумья,
Граждане сами не прочь город великий сгубить.
Кривдой полны и владыки народа, и им уготован
Жребий — снести много бед за своеволье свое.
Им непривычно спесивость обуздывать и, отдаваясь
10 Мирной усладе пиров, их в тишине проводить, —
Нет, под покровом деяний постыдных они богатеют
И, не щадя ничего, будь это храмов казна
Или народа добро, предаются, как тати, хищенью, —
