— А ты Нико лечишь?
— Да, да лечу! И Мигелито мне помогает! Папа, а Нико поправится?
— Конечно, поправится… — к глазам дона Хесуса подступили слезы — конечно же он поправится… Он не оставит свою маленькую наездницу одну, ни за что…
— Папа… — как и все маленькие дети Мария мгновенно переключалась с одной темы на другую — а ты куда?
— Я в город, детка… Скоро вернусь…
— Папа, а можно я с тобой…
Дон Хесус немного подумал. Наверное, не стоит…
— Нет, малыш, нельзя. Я быстро — туда и обратно… А ты должна оставаться с мамой — мама загрустит если ты уедешь без спроса. Давай, беги, проведай как там наша мама… — дон Хесус Рамон осторожно опустил дочь на землю, и та припустила со всех ног к конюшне…
Фууу….
На противоположной стороне залива я опустил бинокль, про себя выругался. Если бы этот ублюдок взял с собой дочь… И ведь сделать ничего нельзя было бы — заряды установлены на автоматический подрыв. А ко мне претензий у Бога и так достаточно — не хватало еще к ним присовокупить убийство шестилетнего ребенка. Глядя на бегущую по траве маленькую девочку, я старался не думать, что может произойти с ней после гибели отца. К дону Хесусу было слишком много претензий, а в этих краях было слишком много ублюдков, которые не преминули бы отыграться на жене и детях погибшего врага. Впрочем тот, кто начинал торговать наркотиками, сам делал выбор — и за себя и за свою семью…
Добравшись почти до самого устья канала я был вынуждены выбраться на берег, замаскировался в корягах, привел в боевую готовность свой МР7. Просто уйти и дожидаться взрыва, было нельзя — я должен был лично убедиться, что дон Хесус Рамон вошел в эллинг до взрыва. Поэтому и пришлось выбираться на берег, выискивая место для наблюдения. Выбравшись, я не стал снимать акваланг, просто выплюнул загубник и поднял на лоб маску. На себя сверху накинул что-то типа маскировочной сети черного цвета, закрыв голову и плечи. Ноги все равно находились в воде, а большую часть тела защищали коряги…
В охране гасиенды была еще одна ошибка. На месте начальника службы безопасности я бы убрал от берега все валуны, коряги, кусты — для того, чтобы в них невозможно было спрятаться. Но тут, видимо сам Хесус Рамон или его жена приказали не трогать природу, сделать так, чтобы берег выглядел максимально естественно. Это была ошибка — за которую предстояло поплатиться жизнью.
Тем временем дон Хесус Рамон — невысокий, лысоватый, усатый, улыбчивый толстяк, с виду и не скажешь, что крупный наркоторговец широким размашистым шагом шел к эллингу. Его окружало ни много, ни мало — двенадцать человек личной охраны. Глядя на то, как грамотно «прикрепленные»
