Через несколько часов мы пересекли границу Икчерии — дырявую и плохо охраняемую. Прошли "партизанской тропой" — грунтовая дорога была проложена прямо через поле, по ней то и дело шли бензовозы с самопальным бензином. Никто нас не остановил и не проверил…
Проехав несколько километров по этой дороге, мы вышли к окраинам крупного села — оно находилось на российской территории, и заложник нам был уже не нужен. Убивать его было нельзя — но припугнуть, как следует, было просто необходимо…
— Слушай сюда ублюдок! — я обернулся с водительского сидения и посмотрел Ходжиеву прямо в глаза — и всасывай, потому что второй раз повторять не буду. Сегодня у тебя счастливый день — правительство Соединенных Штатов Америки (слова "Соединенных Штатов Америки" я произнес неторопливо и размеренно) решило оставить тебя в живых. Но передай всем своим друзьям, а твои друзья пусть передадут своим друзьям вот что. Если кто-нибудь из вас встретит на своем пути жизненном пути гражданина США и тронет его хоть пальцем — тогда мы придем снова. Придем за всеми вами. Мы просто сбросим на вас атомную бомбу. Ты понял?
В глазах Ходжиева плескался ужас.
— Ты все понял, сын свиньи?!
— Понял… Нэ убивай… — Аслан Ходжиев даже не среагировал на новое страшное оскорбление, нанесенное ему и всему его роду. Воистину, чеченцы как и всякие примитивные народы признают только силу…
— Пошел вон из машины, грязная свинья!
Аслана Ходжиева уговаривать не пришлось. Как только Сантино убрал с него свои ноги, "бригадный генерал" Аслан Ходжиев, извиваясь червем, вылез из машины, споткнулся и растянулся в грязи, с трудом поднялся и бросился прочь, не оглядываясь…
— What's happened? — сидевший рядом конгрессмен недоуменно посмотрел на меня.
— Nothing special… — ответил я, сдерживая улыбку — we go home. Do you want a cup of coffee, sir?
Пересравшийся «генерал» Ходжиев с трудом, но добрался до родного села. О том, что на самом деле произошло, никто не узнал. Это было в интересах самого Ходжиева, чтобы никто не узнал о его унижении — но все контакты с Госдепартаментом США чеченцы прервали. У нас поднялся скандал, разведчики обвинили нас, что наши ковбойские действия сорвали все их планы — но тут вмешался конгрессмен Сандерсон. Побывав в Ичкерии "в качестве гостя" он резко изменил свои взгляды на окружающий мир. Таким образом, дело по изгнанию нас "с позором" из рядов ВМФ за несанкционированные действия, поставившие под угрозу жизнь других людей, было закрыто и забыто, словно его и не было…
