Но нет, не похоже, чтобы она вообще собиралась хоть что-то покупать.
Она стояла рядом с хозяйкой лавки, молодой женщиной примерно Сониных лет, изнуренной и понурой, и что-то тихо шептала ей на ухо. Как ни напрягала Соня слух, ей не удалось расслышать ни слова… Как вдруг хозяйка вскинула руки и обвила шею Роханы. И разрыдалась у той на груди.
Соня не верила своим глазам.
Сквозь всхлипывания донеслось:
— Спасибо! Спасибо тебе, сестра! Теперь я могу умереть спокойно…
Сестра… Трудно было вообразить двух женщин, менее похожих друг на друга. И все же было в них что-то… родство, взаимопонимание, что всегда выдает близнецов. Соне это было знакомо, как никому другому.
Рохана же, заслышав речи сестры, принялась трясти ее за плечи:
— Одумайся, Лонна! О чем ты говоришь — какая смерть? Теперь, когда я отомстила за тебя!..
Слезы ручьем струились по щекам у обеих. Голос Лонны прерывался от нахлынувших чувств:
— Ты всегда была такая решительная, Рохана. Такая смелая! Ничто не могло тебя сломить… Но я — я слабая, сестричка. То, что сделал со мной Таргай, убило меня. Я только делала вид, что живу… чтобы дождаться… Ведь ты обещала, что отомстишь. Я боялась надеяться… но я знала, что ты сдержишь слово!
Рохана явно колебалась между жалостью и гневом, но второе победило.
— Не смей так говорить! — закричала она сестре. — Неблагодарная! Стала бы я так стараться, если бы знала, что ты решишь умереть! Что за глупости! Да разве ты одна такая? Разве мало женщин пострадало от не меньше твоего? Думаешь, когда армии берут приступом города, когда орды варваров захватывают новые земли — думаешь, там кто-то щадит женщин?! Но они живут! Живут, Лонна!
Однако ей не под силу было помочь сестре, ибо для той все было давно решено. Как она сама сказала, внутри она давно умерла…
— Это — другое, сестричка, — прошептала Лонна чуть слышно. — Когда война, в этом нет позора. Но когда мужчина, которого ты любишь, отдает тебя на потеху своим стражникам лишь за то, что ему показалось: ты слишком ласково улыбалась кому-то из его друзей… и сам стоит, наблюдая… насмехаясь… подбадривая их…
Сестры вновь зарыдали в объятиях друг друга.
Соне хотелось кричать.
Проклятый мир. Душа ее была располосована и кровоточила. Голоса звучали в ушах — Таргая, Роханы, старой ведьмы, Лонны… каждый обвинял другого, доказывал свою невиновность, в чем-то клялся, о чем-то умолял…
Замолчите! Заткнитесь все! — хотелось ей крикнуть. Она не могла больше внимать им.
