И всё идёт откуда? Из образования. Мы говорим, что не навязываем человеку, как жить, а даём ему знания о жизни. Это неправда. Показывая только одну сторону существования, мы лишаем человека всех остальных знаний, называя их лишними и ненужными, и тем самым лишая нового человека выбора. У ребёнка просто нет возможности, кроме как идти всеобщим путём».
Итак, корень проблемы, как всегда, лежит в детстве. Исден неверно понял принципы функционирования своего организма, а потому принял фантомные образы за действительность. Мы предоставляем ребёнку истинные знания о нашем теле и мире. Совершенно естественно, что человек, не имеющий лживых знаний, стремится к всеобщей гармонии и помощи людям, ведь само человеческое существо – величайшая случайность в цепи эволюции.
Борьба за идеи и поклонение были позволительны людям, жившим тысячу лет назад, таким как названный Исденом Пушкин, воспевавший любовь только к одному человеку, тем самым унижая всех остальных. Что касается науки, то она была ложью изначально, поскольку не опиралась на видимое. Новые теории стоились на основе каких-то умозаключений, а затем на них наслаивались новые. И разве технический прогресс эпохи эгоизма может служить мерилом человека? Ему не нужен космос: он приспособлен к жизни на Земле, а если и нужен, то только для достижения конкретной задачи, например, прогноз погоды, остальное – фантазии и жажда прославления, опять же, эгоизм, поскольку выгодно такое только людям, рвущимся в космос, чтобы тех почитали и уважали, а остальные вынуждены стоять у станка, чтобы выполнить их заказ. То же самое можно сказать и о творчестве, как попытке самоутверждения в обществе эгоистов. И происходило это лишь по незнанию, поскольку биология в то время не была так хорошо развита, как сейчас. Мы, как разумные, не можем осуждать и Исдена, поскольку он получил ложные знания в детстве и не справился с врождённым эгоизмом мозга. Так в нашем обществе появился эгоист-мятежник, разрушитель из дикого прошлого, страдание для которого приносит удовольствие. Смотрите, что говорит Исден о любви:
«Любовь и страсть стоят рядом, как два сопряжённых нравственных понятия, – это так. И мы отказались от страсти, как от дикого, не совместимого с понятия «разумный», но, следуя нашей логике, изменили и форму любви. Куда делся наш романтизм? Исчезли боль разлуки, томление ожидания и таинство мимолётных встреч, ведь любимая является по первому зову, поскольку быть далеко, значит, проявлять эгоизм. Мужчины перестали дарить своим жёнам изысканные подарки, поскольку это унижает всех остальных, которым такая честь не может быть предоставлена. Как мы обмельчали!»
