Сегодняшние профессиональные русские патриоты так же страшно далеки от народа. Хотя, может быть, они тоже ловят кайф от своей деятельности? Судя по известному постно-угрюмому выражению их лиц, вряд ли. Очень смешно их донельзя отчужденное от сегодняшней реальности восприятие всего русского народа сквозь розовую призму своей лапотно-бородатой идиллии и неизбывная застольная тоска от того, что он, болезный, туда нейдет. Писатели-"деревенщи-ки", остающиеся живым духовным флагманом для множества профпатриотов, были просто разновидностью известного "шестидесятничества". Никто не оспаривает их немалую роль в тогдашнем культурном процессе, но очнитесь, господа, уже кончаются девяностые…
Традиция тем и отличается от архаики, что существует всегда, меняя лишь свои внешние формы. И часто случается такой парадокс, когда та или иная уже устаревшая форма, узурпируя право говорить от имени традиции, становится тяжелым тромбом на пути ее дальнейшего развития, превращаясь, таким образом, в контр-традицию. Наиболее наглядно это видно на примере русского рок-н-ролла, самого имени которого иные самозваные "защитники русской культуры" бегут как черт ладана.
Однако русская культура начиная с 80-х годов без ее рок-составляющей абсолютно немыслима. Кстати, еще практически не исследован такой интересный вопрос - почему в общем культурном контексте конца века именно музыка (а не, скажем, литература, живопись или даже кино) обрела столь доминирующее значение. Но, как бы то ни было, в лучших песнях Башлачева, Гребенщикова, Кинчева, колоритно-восточного Цоя etc, как раз и произошло воссоединение этого западного авангардного стиля с русской традицией, что раскрыло его и ее совершенно по-новому. Сложно представить себе, к примеру, Джима Моррисона или Курта Кобейна озабоченными чем-либо специфически американским… Здесь же случилось такое глубокое проникновение в русскую мистическую "потусторонность" и такой энергетический ее выплеск "сюда", которые сравнимы разве что с ролью поэтов Серебряного века для своего времени, а уж никак не с беловско-солоухинскими вздохами о рябчиках в траве-мураве. Русский рок буквально взорвал заснувшую под эти вздохи национальную экзистенцию, именно он заставил ее быть самой собой.
Явление культовых групп, окруженных миллионами фанов, стало ярким признаком и неотъемлемой частью городской культуры нового времени, когда дух не ищется где-то снаружи, а обретается внутри, в едином экстатическом состоянии огромных залов, "подключенных" к кумиру на сцене, а через него, точнее, через его особый "мессаж" - к космосу. И этот кайф, как и вообще вся русская традиция, пульсирует по всей невероятной амплитуде психологических противоречий - от беспощадного прикола над неврубающейся обыденностью до поистине безбрежной тоски по тому, что только в "снах о чем-то большем"… И наверное неслучайно, что именно из этого рок-поколения, из "толп беснующихся подростков", получивших прививку этого кайфа, уже сегодня все больше выявляется людей, знающих любовь не только земную. Не знающих О ней, а знающих ЕЕ…
