, привел Жером-Никола Сешар своего сына и указал ему на лежавшую на круглом столе опись типографского имущества, составленную фактором под его руководством.
- Читай, сынок,- сказал Жером-Никола Сешар, переводя пьяный взгляд с бумаги на сына и с сына на бумагу.- Увидишь, что я вручаю тебе не типографию, а сокровище.
- "Три деревянных станка с железными распорками, с чугунной плитой для растирания красок..."
- Мое усовершенствование,- сказал старик Сешар, прерывая сына.
- "...со всем оборудованием, кипсеями, мацами, верстаками и прочая... тысяча шестьсот франков!.." Но, отец,- сказал Давид Сешар, выпуская из рук инвентарь,- да это просто какие-то деревяшки, а не станки! И ста экю они не стоят, разве для топки печей пригодятся...
- Деревяшки?!-вскричал старик Сешар.- Деревяшки?.. Бери-ка опись и пойдем вниз! Поглядишь, способна ли ваша слесарная дребедень работать так, как эти добрые испытанные старинные станки. И тогда у тебя язык не повернется хулить честные станки, ведь они на ходу, что твои почтовые кареты, и будут служить тебе всю жизнь, не разоряя на починки. Де-ре-вяшки! Да эти деревяшки прокормят тебя! Де-ре-вяшки! Твой отец работал на них целые четверть века. Они и тебя в люди вывели.
Отец сломя голову сбежал вниз по исхоженной, покосившейся, шаткой лестнице и не споткнулся; он распахнул дверь, ведущую из сеней в типографию, бросился к ближайшему станку, как и прочие, ради этого случая тайком смазанному маслом и вычищенному, и указал на крепкие дубовые стойки, натертые до блеска учеником.
- Не станок, а загляденье! - сказал он.
Печатался пригласительный билет на свадьбу. Старый Медведь опустил рашкет на декель и декель на мрамор, который он прокатил под станок; он выдернул куку, размотал бечевку, чтобы подать мрамор на место, поднял декель и рашкет с проворством молодого Медведя. Станок в его руках издал столь забавный скрип, что вы могли счесть его за дребезжание стекла под крылом птицы, ударившейся на лету об окно.
- Неужто хоть один английский станок так работает? - сказал отец изумленному сыну.
Старик Сешар от первого станка перебежал ко второму, от второго к третьему, и поочередно на каждом из них с одинаковой ловкостью проделал то же самое. От его глаз, помутившихся от вина, не ускользнуло какое-то пятнышко на последнем станке, оставшееся по небрежности ученика; пьяница, крепко выругавшись, принялся начищать станок полою сюртука, уподобясь барышнику, который перед продажей лошади чистит ее скребницей.
