Собравшись с духом, Лайза положила ладонь на ручку двери. Ей удалось наконец собраться с силами, напустить на себя холодный спокойный вид и молиться, чтобы удалось продержаться, пока она не отделается от человека, причинявшего ей такие муки.
– Что тебе нужно?
Сдержанно, и как раз в меру, подумала Лайза. Отчужденно, но не сердито, – ничто не выдает ее истинных чувств.
Харрис посмотрел на нее, и его проклятые янтарные глаза, как всегда, увидели больше, чем она хотела показать, однако сдержанность Лайзы его остановила. Он был одет небрежно, по-видимому, для работы: клетчатая рубашка расстегнута почти до пояса, а узкие джинсы в мельчайшей деревянной пыли.
– Я хочу знать, черт возьми, что происходит, – ответил Харрис таким же ледяным тоном, что и Лайза. Однако глаза его не были холодными: он готов был испепелить ее взглядом.
– А в чем, собственно, дело? – произнесла Лайза голосом, даже ей самой показавшимся фальшивым, но на большее она была сейчас уже не способна.
– Так ты считаешь, что ни в чем?!
– О чем ты? – произнесла Лайза, стараясь изо всех сил собраться, чтобы поддерживать разговор, сохраняя наигранное спокойствие и отчужденность. Каждый раз, когда он смотрел ей в глаза, мысленно девушка вся сжималась, но вот тело ее реагировало совсем по-другому. – Да что случилось-то? И вообще, как ты здесь оказался?
– Ты нормально себя чувствуешь?
Он словно не желал обращать на ее слова внимания. Задавая вопрос, Джек почти протиснулся в дверь, оттесняя Лайзу, и она отступила под его напором.
– Разумеется, нормально. С какой стати мне должно быть плохо? Чего ты все-таки хочешь?
Джек уже оказался в комнате, по-прежнему надвигаясь на Лайзу, но теперь он старался не смотреть на нее. Взгляд его был совершенно непроницаем. Лайза понимала, что он осматривает комнату и видит кучу мусора – плоды безуспешных попыток Лайзы заняться делом: гору немытых кофейных чашек и жалкую кучку грязных тарелок.
– Похоже, ты была занята. – Это был даже не вопрос.
– Я была занята, – подтвердила Лайза все так же спокойно, сама удивляясь, как ей это удается. Харрис продолжал наступать: теперь они уже были в глубине студии, и дверь закрылась, отгородив их от всего мира… поймав ее в ловушку.
– А что, есть какой-то закон, запрещающий заниматься делом? – Лайза знала, что произнесла это повышенным тоном, но ей было наплевать.
– Ты была так занята, что даже не брала трубку? Может, что-то случилось с твоим телефоном?
– Я не всегда отвечаю на звонки. Особенно когда работаю. От телефона одно беспокойство, – защищалась Лайза. – И вообще, какое тебе до этого дело?
