Конечно, это очень важно, как во сне подумала Бланш, как может быть иначе? Наверное, было бы легче плавать вдоль берега одной и верить, что их проблемы сами собой разрешатся каким-то чудодейственным образом, но чудес не бывает.
– Да, – без большой охоты согласилась она. – Если ты этого хочешь.
– Мне кажется, мы обязаны это сделать. – Он говорил твердо и потому сейчас больше походил на того Роя, на которого она так обижалась, защищая Томаса. Слишком рано она решила, что леопард превратился в домашнюю кошку: он мог просто выжидать чуть дольше обычного…
– Мы могли бы поговорить сегодня вечером, – продолжал настаивать Рой. – Я как раз собираюсь закончить с рукописью.
Невзначай он задержал тыльную сторону ладони на ее обнаженной ступне, и было ясно, что он не испытал, в отличие от нее, какого-то особенно сильного чувства от этого прикосновения.
– Да, конечно, – она произнесла это достаточно спокойно. – А кстати, может быть, я могу тебе хоть как-то помочь?
– О нет.
Эта идея его явно позабавила. Что ж, в конце концов, он, наверное, прав. Что она понимала в его работе? Но тем не менее…
– Я могла бы, например, проверять ошибки… – Невольная резкость тона говорила об уязвленном самолюбии. – Я достаточно хорошо знаю правописание.
– Я не сомневаюсь, что ты знаешь, – сейчас он казался добродушным и снисходительным, – но и я не самый худший в мире грамотей.
Бланш не стала отвечать на это, только пожала плечами и нечаянно коснулась его плеча. В это мгновение как будто искра пробежала между ними, заставив ее возбужденно затаить дыхание. Она вдруг вспомнила, что испытала нечто подобное в тот момент, когда он повернулся к ней у алтаря.
– Ну, хорошо. – Как будто сбросив оцепенение, Рой словно невзначай провел пальцем вдоль ее лодыжки и резко поднялся. – Встретимся позже и тогда поговорим.
Он даже не взглянул на нее, проходя мимо, и исчез в доме. Оставшись наедине с собой, Бланш почувствовала, что нервы ее напряжены до предела. Она глядела ему вслед со смешанными чувствами, в которых даже не пыталась разобраться. Вместо этого она наклонилась вперед и нежно погладила то место на ноге, до которого он дотронулся.
Неожиданно заснув, Бланш пробудилась далеко за полдень. Худшее в таком времяпровождении, подумала она, подавляя зевоту, то, что становишься безобразно ленивой. Но в это время они обычно пили чай, а потому все равно пора было вставать.
Бланш всунула ноги в пробковые сандалии и медленно направилась через открытую дверь в прохладный коридор. В это время входная дверь напротив внезапно отворилась, и старомодный дверной колокольчик радостно звякнул.
