Тогда она поклялась, что возместит его потерю.
И сейчас, спускаясь по лестнице, дала ту же клятву: она сделает все, чтобы Рейф снова возродился к жизни, даже если это означает заставлять его заниматься с ней любовью, зная, что в этом участвует только его половой орган, но никак не разум, и уж тем более не душа.
Он обернулся, когда она вошла на кухню.
– Доброе утро. – Его глаза задержались на ней на мгновение, потом быстро скользнули прочь.
– Доброе утро, Рейф. Хорошо спалось?
– Отлично. – Он кивнул на кофеварку. – Через пару минут кофе будет готов.
– Хорошо. Как твои ребра?
– Что? – Он обернулся.
Она взглядом показала на повязку, охватывавшую его голую грудь. Он был одет только в старые полинявшие джинсы. При взгляде на них Джесс почувствовала слабость в коленках. Ткань плотно облегала тело, обрисовывая все выпуклости.
– Твои ребра. Вчера ночью ты сказал, что они болят.
– А, да. Сегодня уже получше. – Он отвернулся и открыл шкафчик, доставая чашки.
Итак, это был всего лишь предлог, чтобы покинуть ее. Он просто не хотел спать с ней. Преодолевая комок в горле, она спросила:
– Что ты хочешь на завтрак?
– Кофе.
– Мне нетрудно приготовить тебе что-нибудь. Скажи только, чего ты хочешь.
– Правда ничего. Только кофе.
– Садись. Я налью.
Он сел на табурет у бара. Через пару минут она присоединилась к нему. Они молча пили кофе. Один раз их глаза встретились, но только на мгновение.
Будет ли так и дальше? Будут ли они жить в одном доме, дышать одним воздухом, периодически заниматься любовью, но пребывать в тихом отчаянии?
– Какие у тебя планы на сегодня? – поинтересовалась она.
– Я договорился с Джейком встретиться в конторе утром. Он сказал, что я могу не приходить, ведь… ну, это день… после брачной ночи, но я заверил его, что это не имеет значения. Ведь так? – спросил он после короткой паузы.
– Конечно. – Джесс надеялась, что он не заметил ее разочарования. – Я тоже собиралась наведаться к себе в офис.
– Ну, тогда я, наверное, оденусь и отправлюсь. – Он поставил чашку и встал.
Пока Рейф одевался наверху, Джесс сидела, уставившись в остывающий кофе, и пыталась не разрыдаться от отчаяния и разочарования. Она надеялась, что они проведут этот день вместе, не обязательно в постели, как обычно поступают новобрачные, пытаясь получше узнать друг друга.
Она питала иллюзии, что он так увлечется ею, что не сможет оторваться от нее, что они пролежат в постели весь день, исследуя друг друга, обходясь без еды и питья, удовлетворяя другой голод, оказавшийся столь неприлично ненасытным…
