Это все было нужно, кто-то должен был делать это в страшные 1970-е… Представьте себе: какие-нибудь бедные женщины, которые еще десять лет назад ходили в походы, жарили шашлыки и пели у костра, а теперь, постаревшие и брошенные мужьями, сидели в своих квартирках где-нибудь в Бескудниково, увлекались какой-нибудь астрологией или оккультизмом и бесконечно страдали. Они шли к нему. Притягательность его была очень сильна, сильней, чем у кого бы то ни было. Вообще он людей очаровывал, они у него буквально «с рук ели». А отец Александр их жалел. Он был невероятно терпелив и жалостлив. На такую жалость способны немногие.
Сегодня приходится слышать, что отец Алек сандр был не столько священником, сколько психотерапевтом. Это одно из серьезных обвинений, ко торое ему предъявляется. Церковная ли это община или «клуб по религиозным интересам»? – вот како ва претензия.
Он не считал это духовным водительством. Он считал это психологической помощью. Свою миссию как пастыря он в этом видел тоже, и в высшей степени. И работал как психотерапевт школы Роджерса, хотя никакого Роджерса, может быть, и не знал.
Это не единственное, что он делал, но это очень важно. Кстати, он никогда не скрывал (и говорил это кому попало -любому, кто хотел слышать), что многих своих прихожан к покаянию не ведет. Просто не ведет и все. И не собирается.
Почему?
Потому что они умрут. Потому что это убьет их, приведет к новому отчаянию. Отец Александр был деликатен и ничего не делал насильно. Очень многое зависело, конечно, оттого, переменится человек или нет. И если в чем он и был повинен, так это в том, что слишком жалел людей. Но он был прав. Он очень много дал людям. Он дал им содержание жизни. Дал чем жить. И он очень хорошо понимал, когда и где бесполезна ортодоксия. И не навязывал ее.
Правда ли, что как духовник он все попускал, все разрешал?
Нет, это легенды. Он не был либералом, был очень суровым духовником – когда понимал, что этим человека не убьет. Если же видел, что убьет, он вел себя иначе.
У всех его прихожан был статус духовных чад или нет?
Он это скрывал. Публично все были равны. Каждому казалось, что он самый близкий. Отец Александр был мастер тех отношений, которые людей не обижают, а, наоборот, дают им возможность самоутвердиться. Тогда еще все не бегали к психологам. А он, прекрасно зная, что самоутверждение ведет в тупик, тем не менее отдавал себе отчет, что на другой стороне – отчаяние и отсутствие выбора. Если приходила женщина, набитая оккультизмом, он ее не мучил. Он ее хвалил, хвалил и хвалил. И стихи
