По случаю коронования императором Александром III было издано несколько "Высочайших рескриптов", в том числе приказом по морскому ведомству от 15 мая главный начальник флота и морского ведомства, генерал-адъютант, его императорское высочество великий князь Алексей Александрович возведен в звание генерал-адмирала, с оставлением при всех прежних должностях и званиях" [12].
В эти высокоторжественные дни, среди прочих событий состоялся прием у великого князя Алексея Александровича.
"20 мая, утром, в день тезоименитства великого князя Алексея Александровича, в занимаемом его высочеством в Кремле помещении приносили августейшему имениннику поздравление Высочайшие особы, иностранные принцы и их свита, некоторые члены дипломатического корпуса, чины флота и много военных…" [12, с. 322].
В год коронации своего старшего брата новоиспеченный генерал-адмирал великий князь Алексей Александрович решает обзавестись собственным дворцом, соответствующим его новому высокому положению.
Как правило, достигнув двадцатилетия и принеся военную присягу в Георгиевском зале Зимнего дворца, великие князья становились независимыми в финансовом отношении и являлись обладателями дохода в двести десять тысяч рублей в год, выдаваемых из казны. Из личного дела великого князя Алексея Александровича известно, что в Самарской губернии Сызранского уезда за ним числилось 5803 десятин земли.
Великий князь Алексей Александрович не завел собственной семьи и не придавал большого значения созданию "домашнего очага", вполне обходясь апартаментами в Зимнем дворце. Они располагались, упоминает Половцов, на месте бывших комнат его деда императора Николая I, на третьем этаже северо-западного ризалита Зимнего дворца и имели выход на Салтыковскую лестницу, где великого князя Алексея Александровича неоднократно встречал государственный секретарь А. А. Половцов. Возможно, он и порекомендовал архитектора М. Месмахера в качестве автора будущего проекта Алексеевского дворца.
Вторая половина XIX столетия в истории русской архитектуры — очень сложный и противоречивый этап.
В этот период архитектура в значительной мере утратила строгость, монументальность и величавую торжественность классицизма.
Еще в 1872–1873 гг. А. Н. Толстой написал о России, как о фасадной империи такие строки:
Заметил я, что желтый этот цвет
Особенно льстит сердцу патриота.
Обмазать вохрой дом иль лазарет
Неодолима русского охота;
Начальство также в этом с давних пор
