— Э-э — ты что? — Я мгновенно вспотел и напрягся — сердечко заскакало в груди. — Ты это дело прекращай!
— Тихо! Ребенка разбудишь! — Айсет вдруг дернула меня к себе и, обхватив руками за шею, сбивчиво зашептала:
— Это… Ну, я это… Давно не была с мужчиной… Останься еще чуть-чуть, побудь со мной! Я так тебе благодарна, так обязана, — а руки ее между тем уже плотно прижимали мою грудь к упругим полушариям, от прикосновения к которым горячая волна моментально ударила в голову и лишила возможности рационально соображать. Ну, что тут было поделать?! Молодая симпатичная женщина тащила меня к себе, и, против ожидания, от нее не пахло овечьим сыром и навозом, а наоборот — ее тело издавало аромат парного молока и свежего сена. Утробно всхлипнув, я сдался и, нащупав трясущимися руками то, что положено иметь любой женщине, моментально воспользовался всем этим в полном объеме. Затем, по прошествии малого количества времени, мы повторили это занятие. Через некоторое время Айсет укачала проснувшегося ребенка, после чего мы совокуплялись еще два раза…
Да, это аморально и, возможно, просто подло — делить страсть с женщиной из враждебного племени в то время, как его представители похитили твою жену. Но ведь об этом никто и никогда не узнает..
Вернувшись на хаус, я обнаружил, что пробыл в доме Айсет четыре часа. Однако! Тэд не спал — он был сильно пьян и что-то записывал в свой блокнот, беспрестанно хихикая и пожимая плечами.
Заметив мое присутствие, коллега некоторое время таращился на часы, затем погрозил мне пальцем и резюмировал:
— Ти есть тех… тех… О! Ти есть мудакххх, май френд. Май джеппа — джем-джем…
— Очко жим-жим, — поправил я и плюхнулся на свое спальное место в углу. — Скоро научишься выражаться в полном объеме. А чего пьян? Переживал?
— Конечно, переживал, — Тэд погасил аккумуляторную лампу и рухнул на кровать. — Тебя нет более четырех часов. Мало ли что могло случиться? Ты никого там не убил?
— Пока нет, — успокоил я. — Но, очень возможно, скоро убью. Спи давай, завтра нам придется делать визиты и любопытствовать, как там себе поживают отдельные особи с туманным военным прошлым. Точнее, уже сегодня. Спи…
— Настоящий вайнах все сделает, чтобы уважить гостя. Горские обычаи предписывают расшибиться для него в лепешку. У нас даже кровного врага, если он ночью постучался в твой дом и попросил ночлега, нельзя прогнать — положено приветить и пустить в дом. Так и переведи, — распорядился хозяин, слегка тряхнув костяными четками. Я переводил, Тэд, как обычно, записывал и пускал слюни, давя косяка на богато накрытый стол. Ему приходилось трудновато: пока хозяин разглагольствовал, я умно кивал и ел, затем вытирал рот и переводил. Получалось вполне сносно. А Тэд непрерывно записывал и пялился на хозяина: воспитанный европеец не станет жрать, когда собеседник пристально смотрит в глаза и повествует о глобальных Проблемах. Ну а я — не европеец, хочу есть и ем. Наконец хозяин соблаговолил заметить, что один из гостей облизывается в то время, как второй вовсю наворачивает, и спохватился:
