Начальник лесопункта Тимофей Тимофеевич Кондаков часто выходил к реке, подолгу глядел на лёд, на берега с громоздкими штабелями, уложенными за долгую зиму.
В эти дни единственным средством связи Кондакова с внешним миром был телефон да радиостанция. Ни пеший, ни конный не могли по распутице добраться до поселка. Уполномоченный по сплаву, леспромхозовский инженер по технике безопасности Снетков прибыл сюда еще по санному пути с запасом белья и сигарет и отсиживался в Хмельниках до конца сплава.
По телефону, который скрежетал на всю контору, Кондаков вызывал верхние лесопункты и, получив обстоятельную информацию о поведении реки, ожидал звонка директора. Директор леспромхоза Перминов каждое утро гудел в трубку:
— Здравствуй, Кондаков! Как дела?
Кондаков прикрывал рукой микрофон, словно опасаясь рассыпать звуки собственного голоса, и в ответ тоже гудел:
— Вода прибывает мало. Через недельку, если погода не изменится, думаю, начнем.
— Ты очумел! — возмущался Перминов. — Ты хочешь сорвать мне сплав? Разбирай штабеля!
— Рано, товарищ директор. Время придет — не упустим. Вот и товарищ Снетков тоже знает обстановку.
— Давай Снеткова!
Кондаков подмигивал уполномоченному и совал ему теплую трубку:
— Проинформируй начальство.
Снетков говорил спокойно, обстоятельно:
— Уровень воды метр двадцать. Подвижки льда нет. В лесу снегу по пояс. Видимо, надо подождать.
— Спелись вы там с Кондаковым. Ну, смотрите! — предостерегал директор, и голос его обрывался.
Снетков — приземистый, толстый человек с румяным лицом и холодными голубыми глазами, совал руки в карманы плаща и, открывая дверь, бросал на ходу:
— Пошел питаться.
Он открывал дверь, толкая ее боком, и закрывал с другой стороны ударом ноги: лень было вынимать руки из карманов.
Кондаков вставал из-за стола, — высокий, чуть ли не под самый потолок, с крупным лицом, большерукий, — медвежьей поступью шел в бухгалтерию, а потом тоже отправлялся завтракать.
Тимофей Тимофеевич прожил в Хмельниках больше тридцати лет. Со времени организации лесопункта он не расставался с этим поселком, домишки которого выбежали из дремучего леса и остановились на берегу, как бы боясь замочить в воде ноги. Начинал Кондаков вальщиком леса с лучковкой, а потом орудовал бензомоторной пилой. На его глазах друг друга сменяли сезонные лошадки с волокушами и подсанками, трелёвочные, гусеничные тракторы и автомобили. Менялась и технология: от сквозных бригад переходили к комплексным, потом освоили и забыли цикличный метод, а нынче лесорубы валили и раскряжевывали сосны и ели малыми комплексными бригадами. Одно, устарев, уходило в прошлое, другое являлось на смену, и за всем Тимофей Тимофеевич успевал.
