Она была одета в простой серый плащ; платье, выглядывающее из-под него, было таким же простым. Она была без шляпы, светлые волосы гладко причесаны и скручены в простой узел на шее.
Он подошел совсем близко прежде, чем узнал ее. Она всегда напоминала ему сверкающий драгоценный камень. У нее всегда было больше вьющихся волос и больше локонов, чем у любой другой молодой леди. Она всегда одевалась более модно, чем кто-либо еще, с большим количеством рюшей, оборок, бантов и лент. И ее лицо всегда выказывало уверенность, что она осознает, как она прекрасна, желанна и неповторима. На ее лице почти можно было прочитать, что она дочь графа, хотя, как ни странно, в ней, казалось, не было никакого сознательного высокомерия.
Она изменилась почти до неузнаваемости, подумал он, чувствуя себя так, словно мощный кулак ударил его в живот и отнял дыхание. За пять лет она бесследно оставила девичество позади и стала женщиной.
Удивительно прекрасной женщиной.
Итак, встреча получилась вынужденной, прежде чем он смог хоть каким-то образом подготовиться к ней. Он понятия не имел, что привело ее в парк Ти Маур. По какому-то странному совпадению они прибыли в то же самое место в то же самое время.
Он видел, как узнавая его, расширились ее глаза и запылали щеки. Но потом краски с лица исчезли и оно стало неестественно бледным. Она стояла абсолютно неподвижно и тихо. Как и он в течение нескольких долгих мгновений.
— Леди Кэтрин, — наконец сказал он. Он не поклонился. Он обдумывал не поклониться ли ему, но почему-то это показалось неуместным.
Ее глаза ожесточились. Лицо стало бесстрастным.
— Кейт Бьюкенен, — сказала она. — Леди, которую вы назвали, больше не существует.
Он не мог придумать ни одной самой банальной вещи, чтобы ответить ей. После пяти лет, в течение которых он жил моментом встречи с ней, он был нем, а его разум пуст.
— Я уверен, — сказал он в конце концов, — что вы нарушили границу владения.
Ее разум даже не начал справляться с ситуацией. Она могла замечать только самое несущественное. Он был выше, чем она помнила, и шире в плечах. Но возможно, это впечатление создались из-за пальто. Он все еще был одним из самых красивых мужчин, каких она встречала. Его волосы были густыми и темными, несколько растрепанными из-за шляпы, черты лица четко вылепленными. Его глаза были даже более синими, чем она помнила — их синева всегда очаровывала ее. Темные глаза подошли бы ему больше. Темные глаза на задумчивом, строгом лице. Но они были синими.
