И тут откуда-то издали послышался сердитый голос тётки Галины (я бы сказал, простуженный голос, словно она долго-долго пела в хоре, а теперь перестала петь).
Она сказала, что если уж милиция найти биту не может, то и она не может, и что её участие в поисках на этом кончилось, так как, обшаривая траву, она порезала палец. Но того, кто найдёт эту злополучную биту, она будет стричь и брить бесплатно.
Ферапонт Григорьевич, дядя Борис и Сиракузов-старший, которые, сидя на месте, давали всем руководящие указания, заинтересованно вскинули головы.
— А если найдёт не один, а два человека? — спросил дядя Борис.
— Значит, обоих буду стричь и брить бесплатно…
— Вот вы всех до чего довели, — сказал я Сиракузовым-младшим. — Они уже собираются брить и стричь друг друга бесплатно. Им-то это, конечно, ничего, а тётку Галину за это уволят из парикмахерской.
— Мы довели?! — Даже если они и брали эту биту, теперь уже искренне верили, что не брали. — Она их будет стричь дома.
Вот какие жуткие люди были эти Сиракузовы!
И дядя Борис, и Ферапонт Григорьевич, и сам Сиракузов-старший понимали, что спрятали биту младшие Сиракузовы. Вот только зачем они её спрятали — было непонятно, а далеко от дома они её унести не могли.
И ещё они понимали, что главное — усыпить бдительность Сиракузовых-младших, а уж потом они сами покажут, где бита.
Всё дальнейшее было разработано дядей Борисом, Ферапонтом Григорьевичем и Сиракузовым-старшим.
Хотя видимых усилий по розыску биты не было предпринято, однако через полчаса дядя Борис мне радостно сказал:
— Нашли!
— Где нашли? — спросил я.
— Как и ожидалось, у Сиракузовых в доме.
— В шкафу, что ли?
— Наверно, в шкафу.
Услышав такое, Сиракузовы-младшие, которые сидели за забором, немедленно бросились к себе домой.
— Нашли, — спотыкаясь от волнения, говорил Сиракузов Павел. — Я говорил, палку не в шкаф надо было прятать…
— А может, не нашли? Может, это они так говорят?
— Хе-хе-хе, побежали, голубчики, — сказал им вслед дядя Борис.
— Побежали, — сказал я.
— А палку-то ведь не нашли, — сказал вдруг дядя Борис.
— Как — не нашли?!
— А сейчас они сами покажут, где она… — И довольный дядя Борис дёрнул себя за бороду.
И точно. Вот как это было.
Когда Пётр и Павел вошли в комнату, Сиракузов-старший как ни в чём не бывало лежал на диване с газетой: задрёмывал.
Они повертелись в отдалении. Он не заговаривал с ними, и это было самое неприятное.
Минут через десять они убедились, что он задремал.
