— Береги себя!
— Постараюсь!
Серая шерстка Воробушка светлым пятном мелькнула по поляне, и маленький целитель, задыхаясь, подбежал к брату и сестре.
— Вы оба должны непременно вернуться в лагерь! — горячо прошептал он, и в его незрячих голубых глазах мелькнул настоящий страх. — Оба, слышите?
«Он боится не за нас, а за свое пророчество! — возмущенно подумал Львинолап. — Враги хотят отнять нашу территорию, а он хлопочет о какой-то силе звезд!»
— Ну конечно, мы непременно вернемся, — выдавила из себя Остролапка, проглотив ком в горле. Она вытянула шею и потерлась щекой о щеку Воробушка.
Львинолап виновато потупил глаза. Может быть, он несправедлив к брату? С чего он взял, что Воробушек не боится за них?
У входа в детскую, зарывшись носом в густую шерсть Крутобока, стояла Милли. Она выглядела измученной и ослабевшей, но в глазах ее светилась мрачная решимость. Львинолап с уважением посмотрел на молодую мать. Он знал, что она будет до последнего вздоха защищать своих детей.
Сквозь толпу протиснулась Ромашка и робко остановилась у края поляны.
— Береги себя, Долголап! — жалобно крикнула она, но серый воин разговаривал с Березовиком и даже не обернулся в ее сторону, как будто не слышал.
Тростинка погладила хвостом Дыма, потом коротко кивнула ему и повернулась к Лисенку.
— Будь сильным и храбрым, и делай все, что тебе прикажут.
— Конечно! — с важным видом кивнул оруженосец.
Тростинка хотела сказать ему еще что-то, но глаза ее наполнились слезами, и она отвернулась. Эта изящная королева не раз провожала Дыма на смертельную битву, но попрощаться с сыном оказалось для нее гораздо сложнее.
Ледышка подошла к матери и прижалась к ее вздрагивавшему боку.
— Я тоже буду сильной и смелой!
— Конечно, малышка, — прошептала Тростинка, ласково коснувшись подбородком ее белого ушка.
— Львинолап! — крикнул Огнезвезд от входа. Патрульные, один за другим, уже выбегали в лес.
— Удачи! — шепнул Львинолап Остролапке и Воробушку, и бросился догонять своих товарищей.
* * *
Огнезвезд быстро вел отряд через лес, стараясь держаться в густых зарослях. Никто не разговаривал, все шли молча. Тьма стояла такая, что Львинолап несколько раз споткнулся о камни и корни, но даже не почувствовал боли. Они шли в бой, и знакомое возбуждение притупляло все его чувства, заглушало тревогу. Но что если его догадка верна? Что если племя Ветра в самом деле проникло на их территорию через заброшенную лисью нору?
Ягодник уже давно сердито сопел ему в спину, но Львинолап и не думал уступать ему дорогу.
