– Пушок, смотри за Чернышом и не шали, – предупредил я кое-кого.
Потрепав кивающего мордой драка, я зашел внутрь. У окна наблюдался молодой организм в сутане.
– Подскажите, пожалуйста, – обратился я к священнику, – к кому мне обратиться по поводу получения регистрации на именную школу магии?
– Я смогу тебе помочь, сын мой, – ответил клирик.
– Да?
Я с сомнением посмотрел на парня в сутане. Молод он что-то.
– Да, – улыбнулся церковник, – я викарий храма отец Карит, и подобные дела находятся в моей компетенции. Пройдем.
Пожав плечами, я проследовал за клириком. Викарий, так викарий. Мне без разницы. Зайдя внутрь маленькой комнаты, отец Карит показал мне на кресло, а сам зарылся в шкаф, заполненный бумагами и прочим барахлом.
– Ну вот, – он достал шкатулку и сел за стол. – Скажи…
– Влад, барон эл Стока, отец Карит, – представился я.
– Да, – удивился церковник, – ты не заканчивал ни магическую школу и ни университет?
– Нет, – улыбнулся я. – Я обучался в частном порядке у одного магистра.
– А где ты хочешь расположить свою школу? – поинтересовался любопытный наш.
– В пограничье у меня есть владение, там она и будет, – пожал я плечами.
– Да? – протянул святоша.
Лицо у церковника стало каменным. А глаза стали шарить по мне с нехорошим прищуром. Я вздохнул. Ну почему я почти всегда нарываюсь на деятелей из компетентных церковных органов.
Отец Анер, я уже начинаю тосковать по тебе. А твои клирики – это самые лучшие церковные парни на свете. Одна их пьянка в Белгоре на следующий вечер после боя поставила на уши всех горожан. Дикие вопли и описание своих подвигов заставили бы завистливо сжимать зубы любого земного трубадура. Причем ребята не врали, они просто немного преувеличивали. Епископ Анер в тот момент сидел со мной и внезапно частично оглох. Меня он слышал хорошо, а вот вопли подчиненных, раздающиеся в четырех кварталах от корчмы Матвея и заставляющие дребезжать стекла в окне моей комнаты, абсолютно не доносились до его слуха. Правда, очередной крик одного клирика о том, в какую именно он вступит сексуальную связь с Проклятым, когда увидит, заставил епископа поторопиться с прощанием. Стоя на пороге и готовясь дать мне благословение, он внезапно поперхнулся и выскочил из комнаты. Наверно, вспомнил о невыключенном утюге. Через минуту, правда, вопли затихли. Нет, не утюг. Отец Анер кое-что напомнил своим ребятам. Пьянка продолжалась, я сам через полчаса к ней присоединился, но криков больше не было. Мы надирались почти в полной тишине, а потом ребята еще и отнесли мое тело к Матвею. Прошло всего тридцать часов, как Живчик вытащил меня с того света, и я был еще очень слаб.
