В голове у Равен всплыл приятный образ дочери сена Шемаля.
— Думаю, что и с этой проблемой мы управимся.
Тем временем всадники, огибая брошенные дома, приблизились к Розенфросту на полёт стрелы. Один из них — закованный в дорогие доспехи воин, выехал немного вперёд и громко прокричал:
— Трепещите, богохульники! — он поднял высоко над головой могучий кулак.
— Капитан, — уважительно буркнул Гор. — Видите, у него на панцире молния выгравирована? Значит, к храму Алиаиды принадлежит…
Тем временем, капитан продолжал свою напыщенную речь:
— … наши благостные повелители не примут ваши моления о пощаде. Богохульство должно жестоко караться!
Равен краем глаза заметил, как Лизард поднимает прислонённый к стене лук.
— А что же твои благостные боги, позволяют демоническим отродьям разгуливать по нашему миру? — рявкнул Гор.
— Пути высших сущностей непонятные простым смертным! — капитан развернул коня. — Ждите своей кары, мятежники! Она неизбежно настигнет вас и всех ваших приспешников…
В тот момент, когда офицер пришпорил скакуна, бывший траппер выстрелил. Лизард не хотел убивать вражеского капитана — это ничего бы не дало. Стрела с тупым наконечником со всего маху угодила коню в самое уязвимое место.
Громкое ржание разнеслось по долине. Со стены было хорошо видно, как капитан совершает умопомрачительный кульбит и с лязгом падает на землю. Многоголосый хохот сотряс сырой воздух. Смеялись все: воины, старики, женщины, дети…
