– А, вспомнила, – неохотно заговорила Жанна. – Однажды Александр Борисович действительно пригласил меня поужинать.
Нолин улыбнулся и, качая головой, показал три пальца.
– Что вы этим хотите сказать? – занервничала переводчица.
– Не один, а три раза, Жанночка.
– А почему я должна перед вами отчитываться?
– Не надо отчитываться, – улыбнулся Нолин шире. – Нужно говорить правду. Это легко и приятно. При условии, что у вас совесть чиста.
– Абсолютно, – заверила его Жанна.
– Вам бы еще память хорошую, так вам бы цены не было.
Поколебавшись, Жанна решила улыбнуться. Ее главным оружием являлись женские чары, и она принялась помаленьку пускать их в ход.
– Александр Борисович был такой одинокий, такой печальный, – сказала она. – Мне хотелось развеселить его немного.
– Вы своего добились, Жанночка, – одобрительно произнес Нолин. – Обычно после вашего ухода Александр Борисович даже молодел от счастья. Много ли старику надо? Чуточку ласки, несколько нежных слов… Ваши коллеги хоть и завидуют вашему привилегированному положению, но в душе относятся к вам с пониманием. Кто-то же должен заботиться о шефе, верно?
– Погодите, – попросила Жанна, брезгливо морща нос. – Что за чушь? Какая ласка? Какие привилегии? Вы про отдельную комнатушку? – Она повела перед собой рукой. – Да вы представляете себе, во что может вылиться неточность при переводе контрактов или технической документации?
– Я не имею ничего против вашего кабинета, – заверил ее Нолин. – Речь вообще не о нем. Мы-то с вами знаем, что в служебной обстановке пожилому мужчине непросто расслабиться. – Он заговорщицки подмигнул. – Другое дело при мягком свете, под тихую музычку. – Нолин предостерегающе выставил ладонь. – Не спешите обзывать меня лжецом и сплетником, не спешите выставлять меня вон. Во-первых, у меня достаточно полномочий, чтобы отправить вас туда, где девушки становятся еще более болтливыми, чем им назначено природой. Во-вторых, ваше запирательство будет расценено как стремление скрыть свою причастность к преступлению. А теперь, когда между нами не осталось недомолвок, я спрошу напрямик: вы спали с Витковым?
Жанна была бы не женщиной, если бы не задала встречный вопрос.
– Кто из них вам настучал? – осведомилась она, кивая на перегородку.
– Лестница, Жанночка.
– Чего-чего-о?
На мгновение гламурная оболочка слетела с переводчицы, обнажив ее подлинную сущность. Воспитывалась явно не в интеллигентной семье, родилась не в столице, пробивала дорогу в жизни самостоятельно, всеми доступными средствами и частями тела. Из таких амбициозных и беспринципных девушек получаются неплохие охотницы за мужскими головами и секс-шпионки. По какой из этих двух дорожек пошла Жанна Каморникова?
