– А как же со мной? – ныл Козопасов.
– Убирайся, ты мне не нужен.
Козопасов, сморщившись, вышел за дверь.
– Сейчас проглотим по рюмочке, – доверительно сообщал Ромуальд Казимирович, – и продолжим экскурсию, я лично вас поведу, возьмем на всякий случай двух санитаров. Тут ведь у нас заведение специфическое, то, что вы видели, так – цветочки.
– Нет, – отрицательно мотнул головой Караваев, – с меня достаточно.
– А как же наш пророк?
– Обойдусь без пророков. К тому же мне урок, коммунист и вдруг уверовал в какую-то чертовщину.
– Дело ваше, – охотно согласился главврач, – может, вы и правы. А Козопасова я уволю, хотя работник он неплохой, бестолков, конечно, но исполнителен и предан, как собака.
– Хам он, – резюмировал Караваев.
– Это есть, – охотно согласился Ситников, – ну давайте еще по рюмочке.
Коньяк был отличный, в этом Караваев знал толк. После пережитых волнений он расслабился, немного накатило благодушие. Внезапно он вспомнил об оплеухе: «…как, если узнают?! Ведь позора не оберешься. Мерзавец все же Козопасов, хотя и исполнительный. Уволят его, пойдет болтать со зла…»
Он поднял глаза на главврача:
– Об этом инциденте, я надеюсь, никто не узнает?
– Вы о чем? – Ситников снова разлил коньяк по рюмкам.
– Ну больная, которая меня…
– А-а, – протянул главврач, – нет, конечно, можете не опасаться.
– Придурка этого, может быть, не стоит увольнять, – продолжил свою мысль Караваев, – а то пойдет трепать языком…
– Ну коли вы сами за него просите, – главврач сделал глоток и посмотрел на Караваева, в глазах у него мерцали искорки. – Однако я бы уволил, ведь он не только халатно отнесся к своим обязанностям, но и хамил вам.
– И все же оставьте, – твердо сказал Караваев.
– Ваша просьба для меня закон. А как же все-таки наш прорицатель? Очень интересная личность. Не хотите пообщаться?
– Как-нибудь в другой раз, – отрезал Караваев таким тоном, что было понятно: другого раза не будет.
На этом они распростились. Когда автомобиль первого секретаря выехал из Монастыря, тот облегченно вздохнул: «Ну слава богу». О злополучной экскурсии он старался не вспоминать. Дома на расспросы Капитолины отвечал, что ничего особенного. Больница как больница, проще говоря – дурдом. А этого предсказателя он видел. Полнейший идиот, да и никакой он не предсказатель, а так, юродивый.
– И что он тебе предсказал? – жарко шептала жена, когда они уже лежали в постели.
– Что через два года быть мне в обкоме, – соврал Караваев.
