Одарив помощников подозрительным взглядом, президент вновь углубился в чтение.
С учетом ошибок вторжения в Ирак мы самым тщательным образом изучили состояние армии, находящейся в распоряжении аятоллы Хамени. Выводы экспертов рисуют весьма тревожную картину.
Долгое время было принято считать, что иранская военная машина не способна противостоять Вооруженным силам США. Это ошибочное мнение. Напротив, в Иране осуществляется невиданная по своим масштабам программа перевооружения. Приходится констатировать, что Иран стремительно набирает военную мощь и намеревается противостоять надвигающейся угрозе вторжения…
– Ох уж эти аналитики, – покачал головой президент.
Вооружившись черным фломастером, он вымарал слово «вторжение» и заменил его «демократией». Госсекретарь и советник переглянулись, одновременно подумав, что в такой интерпретации фраза приобрела довольно странный смысл. Надвигающаяся угроза демократии, надо же!
* * *
Президент незаметно перелистнул сразу две страницы.
Если бы в Иране господствовал разумный и гуманный режим, то и в этом случае наши перспективы были бы весьма туманными. К сожалению, ситуация осложняется тем обстоятельством, что Ираном единолично управляет аятолла Хамени, который обладает всеми бесспорными симптомами по меньшей мере двух психических заболеваний: мании величия и паранойи. Свержение его диктаторского режима в Иране теперь становится не самоцелью, а лишь оправданием новой политики Америки…
Так, еще одну страницу долой!
Гораздо большую тревогу вызывает другой аспект военных приготовлений Ирана: создание системы противовоздушной обороны, способной противостоять не только авиации, но и баллистическим ракетам как среднего радиуса действия, так и дальнего.
Очевидно, что если не помешать Ирану приобретать и осваивать современные средства противовоздушной обороны, то в ближайшее время мы столкнемся там с упорным сопротивлением, препятствующим свержению Хамени.
В свете изложенных выше фактов вся политика Америки подлежит радикальному изменению. Ее первоочередной целью является уничтожение иранской военной машины, и особенно средств ПВО. Никакие обвинения в гитлеризме не должны удержать президента от самых решительных и незамедлительных шагов…
– Опять гитлеризм, будь он проклят! – воскликнул президент. – Мне это решительно не нравится, господа.
Ему не хотелось войти в историю с клеймом разжигателя войны. Достаточно того, что на антивоенных демонстрациях таскают его портреты, украшенные фашистскими свастиками. Не хватало еще, чтобы президенту напоминали об этом в Белом доме!
