– Как же хорошо на море! В Киото, в этом дохлом городишке, меня уже достало. Затхлое захолустье, запертое со всех сторон горами. Как я мечтала в детстве убежать! И вот, наконец-то, мое желание осуществилось. В Киото толпами валят иностранцы да деревенщина, болваны, которых водят за нос. Прозябают в этой дыре, где летом нестерпимый зной, зимой – холодрыга, кичась, как пожалованные барской грамотой холопы, что они, вишь ты, живут не где-нибудь, а в древней столице Японии! Мне иногда кажется, что Киото – это мираж. Плыви Киото посреди моря, никто б не удивился. Этот корабль тоже под стать Киото, нет? Или, куда б я ни попала, я обречена находиться в Киото?
– А я, живя в Токио, совсем не чувствую, что я в Токио. Где б я ни был, мне кажется, что у меня нет своего дома.
– В Киото никогда ничего не происходит. Вот уже пятьсот лет не было ни стихийных бедствий, ни войн. Может, его хранит какая-то неведомая сила?…
Мицуру проснулся от щелчка отпираемого замка. Он, как и Аои, после всего погрузился в неглубокий сон. Легкий ветерок скользнул по щеке. Она как раз выходила из каюты. На ней были все те же блузка и юбка, которые она надевала к обеду, похожие на глянцевую бумагу, в которую заворачивают подарки. Только босая.
Мицуру торопливо натянул брюки, набросил на футболку пиджак и побежал за ней. В нагрудном кармане пиджака что-то торчало, он вынул посмотреть – пакетик с соленой морской капустой. Она-то его откуда взяла? Небось всучил какой-нибудь старый ловелас…
В коридоре никого не было. Даже двери кают спали крепким сном. Вибрация, шум кондиционеров и корабельного двигателя доходили откуда-то издалека. Скрип потолка и пола точно зубовный скрежет. И, разумеется, плеск рассекаемых волн. Больше ни звука. На часах – два пополуночи. Аои, поднявшись по лестнице, медленно прошла по погасшему торговому центру, иногда останавливаясь, но без какой-либо определенной цели. Ее глаза не видели выставленных в стеклянных нишах часов, колец, сережек и ожерелий. Она как будто вела пустыми глазами безмолвный разговор с призраками, населяющими обезлюдевшие магазины.
Аои кивнула, словно решила что-то, и направилась в салон на корме. Не сопротивляясь качке, пошатываясь, замирая на месте. И дискотека, и казино были погружены в сон. Только коридоры освещены тусклым, голубоватым светом для полуночников. Нет, в дальнем углу салона по левому борту горит лампа – отработавший смену обслуживающий персонал за бутылкой бренди сосредоточенно ловит слова какого-то оратора. Аои, как мотылек, порхнула на свет. Глаза столпившихся мужчин впились в нее. Мицуру, забежав вперед, преградил ей путь и попытался увести.
