– Помилосердствуй, ты, неукротимый мститель! – крикнул Франос.- Митра в своей мудрости постановил, что не суждено нам погибнуть от жажды.
Он извлек из-под своей куртки спасенный кувшин, в котором что-то многообещающе булькало.
– Глядите-ка, что дала мамаша Белда своему толстому карапузику!
С радостными воплями обступили его остальные наемники. Несколько минут стояли они под самыми воротами. А затем, смеясь и отпуская шуточки, пошли по улице.
ПАЛАТКА БЛАГОВОНИЙ
Значительно позднее тем же вечером – луна уже поднялась над городскими воротами – Конан в одиночку задумчиво шел по тихому лагерю наемников. Он пил и играл в кости со своими товарищами. А теперь он проводил к палатке последнего и остался один. Интересно, где его собственная палатка? Это вопрос для пьяной головы. Отыскать место, где ночевал, было совсем не так легко. Кутеж завел его в совершенно незнакомую часть лагеря, а если учесть, что внешний облик этого стойбища постоянно менялся… Да и шаги его, прямо скажем, не отличались твердостью.
В свете луны палатки принимали причудливые формы. То и дело он спотыкался о невидимые колышки и тросы. Один раз наступил на какого-то человека, безмятежно спавшего под открытым небом. Тот обложил его яростной бранью на неизвестном языке.
Конан близился к большой восьмиугольной палатке. Несмотря на ее странный внешний вид и обособленное положение, она также не могла служить для киммерийца ориентиром: Он так и не понял, где находится. В палатке видел он слабый свет от лампы или жаровни. Он поразмыслил, не постучать ли у входа и не спросить ли дорогу.
Он погрузился в раздумья. И в этот момент из тени высокого дерева донесся голос:
– Прочь, топотун! Ты на опасной земле. Это первое и последнее предупреждение.
Голос звучал холодно и равнодушно. Но, без сомнения, он принадлежал женщине. Конан остановился и вгляделся в темноту, пытаясь разглядеть говорившую.
Тут голос раздался вторично. Но на этот раз он звучал не как грубая сталь. Это была воистину мягчайшая замша.
– Погоди! Возможно, я была с тобой груба… или слишком мягка. Теперь я узнала. Ты Конан, защитник женщин.
Конан заморгал, чтобы лучше видеть в темноте.
– Это почетное звание больше подходит тебе, Друзандра.
Воительница рассмеялась – голос у нее 6ыл довольно-таки приятный – и подошла на несколько шагов.
– Верно! В настоящий момент это моя роль, как в каждую из этих четырех ночей. Только, так подразделение, состоящее из женщин, может спокойно спать в этом загоне для диких кабанов.
