Находясь постоянно в обществе молодых мужчин, я чувствовала в себе некоторое смятение. Раньше мне казалось, что стоит мне после почти затворнической жизни оказаться в светском кругу, я тут же влюблюсь в первого же встреченного молодого красавца, подарив ему весь нерастраченный пыл первой любви. Однако этого не произошло, и я не знала, гордиться ли мне своей рассудительностью, не позволяющей отдать сердце малознакомому и еще неизвестно, достойному ли человеку, или сомневаться в своей способности любить. В конце концов я решила, что на меня свалилось слишком много впечатлений и любовным переживаниям пока просто нет места в моей душе.
Три недели в Бате пролетели незаметно и так весело, как никогда в моей жизни. Уезжала я с сожалением, но чувствовала, что приобрела неоценимый опыт. Теперь мне не страшен сам лондонский свет, и такие красавицы, как Аннабелла, меня не пугали.
Расставались мы почти подругами – она так и не заподозрила, что я могу представлять для нее опасность, а внимание мужчин ко мне, как и к другим девушкам, самонадеянно считала лишь следствием своей холодности. К зимнему сезону в Бате она планировала прибыть замужней дамой. И вправду, ей исполнилось уже двадцать четыре года, красавица с прекрасным приданым, она должна была давно надеть на себя брачный венец. Этого до сих пор не произошло единственно по причине ее разборчивости. По крайней мере, так считала сама Аннабелла, да и ее маменька. Мне же казалось, что мисс Гринхауз не торопилась отдать свою руку (сердца у нее, скорее всего, и не было) еще и потому, что, будучи замужем, ей, возможно, придется выполнять требования ревнивого мужа и прекратить свое кокетство. С другой стороны, она, наверное, смогла бы подавить любого мужчину своей властностью и продолжать вести прежний образ жизни, недопустимый для замужней дамы. Возможно, поэтому восторженные поклонники не торопились предлагать ей свою руку и ограничивались сердцем.
По крайней мере, такой вывод я сделала относительно барона Морланда, и мне было очень интересно узнать, сумеет ли Аннабелла продвинуться в своих планах за оставшиеся полгода. Ее матушке и сестре наверняка хотелось поскорее передать ее в руки мужа, тогда и Розмари смогла бы устроить свою судьбу, не оказываясь все время за спиной сестры.
Розмари обещала писать мне, и в солнечный июльский день мы отбыли из Бата.
Из Бата мы направились в новый дом матушки и тети, чтобы отпраздновать новоселье вместе с ними и несколькими старыми друзьями нашей семьи. Домик располагался в небольшом поселении, находящемся еще ближе к Лондону, чем наш старый городок, так что, живя в столице, я могла часто видеться с родными, тоска по которым единственно и омрачала мне радость пребывания в Бате.
