Йильма стал бросать в огонь мелкие предметы, которые доставал из своего дорожного мешка: кости, перья, комочки засохшей крови, травы и корешки растений, собранные раньше на пустоши… Над очагом поднялся разноцветный дым, он вскоре заполнил всю хижину, поскольку дымохода здесь не было. По непонятной причине дым, однако, не выползал наружу через входную дверь. Йильма глубоко вдохнул едкий пахучий дым и запел песнь-заклинание, раскачиваясь из стороны в сторону. Время от времени он ворошил угли в очаге своим посохом. В такт пению он монотонно встряхивал гремушку, сделанную из пустой высохшей тыквы, которую также принес с собой. Мало-помалу он начал терять представление о времени и пространстве. Хижина и заполняющий ее дым исчезли. Йильма перенесся в мир духов.
Всякий раз он не был уверен, что переход в это удивительное царство произойдет успешно. Мир духов и мир людей не имели четких границ, какими разделены страны и государства в реальном мире. Йильма уже не раз проникал в мир духов через одни и те же ворота, но еще ни разу не случилось так, чтобы он очутился в том месте, куда попал в прошлый раз.
Сейчас он стоял на бескрайней равнине. Смеркалось. На небе блестели звезды, каких не увидишь в мире людей. В дальней дали выступали силуэты высоких гор, которые, казалось, медленно движутся, и в их движении словно таилась угроза. Йильма сидел на земле и все так же распевал волшебные песнопения и раскачивался всем телом. Пламя очага пылало перед его глазами и здесь, однако он не видел ни дыма, ни углей.
К Йильме начали приближаться странные создания. Худые тела их казались изможденными, смотреть на них было жутко. Большие горящие глаза блестели в сумраке. Но ни одна из этих тварей не осмелилась ступить в волшебный круг света, исходившего от пламени. Спустя некоторое время эти существа скрылись. Теперь к огню приблизилось громадное чудовище.
Это чудище, направлявшееся по пустынной равнине к волшебнику Йильме, было просто ужасающего вида. Огромное вздувшееся туловище, жабья голова, глаза, пылающие свирепой, поистине демонической злобой. Изъеденная, словно пятнами проказы, кожа была усеяна бородавками гигантских размеров, складки ее висели мешками до земли. Весь вид чудовища внушал отвращение. Оно остановилось перед колдуном и уставилось на него, благоразумно выжидая. Потом демон заговорил свистящим шепотом:
— Чего ты хочешь? — Язык, на котором он говорил, понимали только демоны и немногие колдуны.
