— Страшный был сон? — спросила Кэтрин. Она уже полностью проснулась, да и я тоже. — Расскажи его мне.
— Страшный сон, жуткий. Мне кажется, что я во сне уже многие дни, а может и месяцы. У меня никогда еще не было подобных снов.
— Расскажи его мне, — повторила Кэтрин. — Тогда он уйдет.
— Трудно это, я не знаю с чего и начать.
— А ты попробуй. — Кэтрин наклонилась и поцеловала меня. — Попробуй, и получится.
— Ну хорошо, — сказал я. — Мне…
Я не закончил фразу.
Когда Кэтрин наклонялась, чтобы поцеловать меня, я уловил запах ее духов, и вместе с этим запахом нахлынуло воспоминание, столь же обрывочное, как и воспоминания о том, как я упал с качелей или клеил велосипедные покрышки. Окно в крошечный клочок момента, не дающее никакой картины того, что происходит по сторонам, никакого контекста. Но зато — дающее в своих пределах нечто четкое, ясно ощутимое.
Так вот что это было за воспоминание: случалось, что Кэтрин работала в моем кабинете, а когда она уходила, оставался запах ее духов. Этот запах погружал меня в сладкие грезы, не давал работать.
Я тоже поцеловал Кэтрин, и она меня поцеловала и подняла руку, чтобы погладить меня по щеке. И тут я резко отстранился.
— Мне грезилось, — сказал я, — что мы с тобой любим друг друга.
— Так это что, и был твой страшный сон?
— Нет. Раньше, на работе, мне случалось рисовать себе в мечтах, что мы с тобой любим друг друга.
— Не понимаю. Ну с какой такой стати ты об этом мечтал?
Порыв ветра разметал занавески, и я увидел в свете уличных фонарей левую щеку и глаз Кэтрин. Она мне улыбалась.
— Вот именно, — повторил я с некоторой осторожностью. — Ну с какой такой стати я об этом мечтал?
— Тебе было мало простой человеческой связи, — рассмеялась Кэтрин. — Хотелось, чтобы как-нибудь эдак, с дрожью и с муками.
— Нет, я мечтал потому, что у нас с тобой не было связи.
— Не понимаю, Карл. — Занавески снова сошлись, и лицо Кэтрин оказалось в глубокой тени, но я знал, что она хмурится. — Я абсолютно не понимаю, о чем это ты. Тебе приснилась какая-то там чертовщина, все в голове перепуталось, а теперь ты и меня начинаешь путать всеми этими…
— А ты вот скажи, — прервал я ее, — почему мы с тобой вместе в постели?
— Почему?
— Мы с тобой что, женаты?
— Нет, мы с тобой не женаты. Мы… ну, просто вместе.
— Вместе.
— Да.
— Наши жизни тесно связаны.
— Да.
Я скорее почувствовал, чем увидел, как она пожала плечами.
— А в чем состоит моя работа?
Кэтрин замялась.
— Чем занимаюсь я в своем кабинете? Это же совсем простой вопрос. Ты моя секретарша и моя подружка. И так, и так ты должна знать, чем я занимаюсь на работе. Так чем же?
