Дикий, отчаянный вопль издыхающей нежити был настолько пронзителен, что слышали его люди за много верст. Слышал его конечно и Воронов.
Бывший полковник уже почти достиг спасительного леса, когда предсмертный ментальный посыл подруги оставил его без кожи, пронзил, словно ударившая в позвоночник молния. Импульс был настолько силен, что сбил с ног.
«Влада!!» - ярчайшей вспышкой полыхнуло в мозгу.
«Влада!! Влада!!!» - беззвучно всхлипывал он, царапая холодную, влажную землю.
Оглушенный безграничным горем лежал он возле опушки до самого рассвета. Как ни велико было желание вернуться, отомстить ненавистным убийцам сейчас же, инстинкт самосохранения удержал Воронова от самоубийственного шага. Чутье подсказывало: сейчас не победить. Они СИЛЬНЫ. Даже ночью они сильнее его. Особенно тот, что стер одним движением всю красоту его любимой. Силен, фанатик. И постылый крест над холмом – жмет к земле, душит, лишает силы.
На второй вечер пребывания в Зареченске, опергруппа в полном составе собралась в мужской половине приежки. Кукушкин и Жанна собирали на стол скромный ужин – холодные консервы; бутерброды с колбасой, сыром; быстрого приготовления вермишель. Борецкий кипятил воду. Он выстроил на тумбочке целый ряд разнокалиберной стеклянной посуды и, по очереди, опускал в емкости кипятильник.
Костя, усталый, чумазый, но довольный, рассказывал, как ему удалось отремонтировать машину.
- …нашли у них в гараже бэушный диск – нормальный, походит еще. Поставили. Один я, конечно, не справился бы – хорошо Андрюха помог.
- Андрюха? – переспросил Вадим, заливая кипятком вермишель.
- Механик местный. Нормальный мужик.
Кукушкин кивнул.
- Ладно, давайте за стол.
Несколько минут все жевали молча. Потом Вадим, возвращаясь к главной теме, проговорил:
- Ну ладно, этот… э-э… Кравчук – допустим действительно больной. Тогда второй, получается, его использовал?
- Вот и я думаю, - кивнул Борецкий. – Второй – главный. Кто бы он ни был.
Костя, которому было известно лишь, что сегодня взяли одного из двух разыскиваемых в городе маньяков, спросил:
- Второй-то, говорят, поп?
Борецкий с Кукушкиным переглянулись. Потом Александр, нехотя, проговорил:
- Поп или не поп мы не знаем… Свидетельница одна видела, как с места преступления уезжал человек в облачении священника. Кравчук же утверждает, что имел дело с кем-то из приближенных самого Сатаны.
Борецкий повернулся к водителю. Костя смотрел на него во все глаза, даже жевать перестал. Майор продолжил:
