И тут пространство кухни наполнилось диким Гошишым воплем.
- А-А! Мля, мудак! Убери от меня этого мудака, он меня укусил! А-а!!
Вованкинулся на помощь. Оттащить только что чуть живого Славика от поверженного товарища удалось с превеликим трудом. Гоша, едва вскочил, бросился на обидчика. Он, зажав рану на шее ладонью, с остервенение пинал взбесившегося Славика ногами до тех пор, пока Вован не оттащил уже его.
- Ну хорош, хорош! Пошли отсюда.
- Гля, что он со мной сделал! - жаловался Гоша. – Совсем гребанулся, мудак!
- Ладно, пошли. У него белка походу. Может «скорую» вызвать?
- Да пошел он, «скорую» ему вызывать…
Когда за бывшими друзьями захлопнулась дверь, Славик открыл глаза и пополз в комнату. Там он вполз под кровать и прошипел:
- Если бы не день – хрен бы вы меня одолели. Если бы не день.
Он закрыл глаза и стал терпеливо ждать ночи. Он понял – ночью все будет по-другому.
* * *
Вадим и Жанна прошли мимо. Кравчук в подвале проснулся.
С минуту он лежал, затаив дыхание, вслушиваясь в мрачную тишину и пытаясь понять, что заставило его ощутить тревогу. Развившееся за годы звериное чутье сигналило хозяину – сгустились тучи.
Но Кравчук отмахнулся от собственных инстинктов, которым обычно полностью доверял – он вспомнил. Губы раздвинулись в подобии улыбки. Теперь ему ничто не грозит.
Пятидесятишестилетний изверг Лёня Кравчук поднялся. Железная солдатская кровать жалобно скрипнула. Лёня включил свет, под кроватью недовольно зашипела Юля.
- Шипи-шипи, - проговорил Кравчук.
Чуть подумал, подошел и пнул девушку ногой. Юля зашипела громче, завозилась, стараясь уползти дальше – в самый темный угол. Улыбка на лице Лёни стала шире.
- Вот тебе сука, - пробормотал он и стал шарить по столу в поисках очков.
Эту прошмондовку – Юлю - он ненавидел. Другое дело – Аня… Анька, сука, не вернулась.
«Ну ничего-о. Теперь все будет по-другому. Все!»
Кравчук припомнил, как издевались над ним с детства все эти мрази. Сколько унижения и издевательств он вытерпел, особенно в тюрьме. Конечно, в последние годы он отыгрался немного, но после встречи с Хозяином ВСЕ будет по-другому. ВСЕ!
Лёня сел на колченогую табуретку, привычно ссутулился и уставился невидящим взглядом в пол. Воспаленное сознание унесло Лёню в прошлое. Он снова вспоминал, как потешалась над ним та потаскуха…
… Лёня рос мальчиком тихим, замкнутым. Тому немало способствовала внешность – маленький, лопоухий, вечно в идиотских круглых очках. И с детства сильно сутулый. Друзей у Лёни не было – об этом заботилась мамаша. Девчонок он сторонился. Но вот однажды - тогда ему только-только минуло семнадцать - Лёня вместе с мамашей попал к одному дальнему родственнику на проводы в армию. Народу было человек двадцать. В основном родственники, люди в возрасте. Из молодежи были только сам призывник – Валентин, три его друга да двоюродный брат Макар. Макар с полгода как сам вернулся из армии и потому наряду с Валей был в центре всеобщего внимания.
