— Нет, не стоит. Доделайте все до конца, напечатайте фотографии сами.
— Влюбленные ссорятся? — ехидно поинтересовался Джоуи, когда они выходили из «Мелового дома».
— Нет, — отрезали оба в один голос и посмотрели друг на друга, более смущенные, чем каждый из них согласился бы признать.
Джоуи ухмыльнулся:
— Ну разве вы не два сапога пара?
Но на самом деле всем им пора было отправляться каждому своим путем. Мэтт Фаррис уехал в лабораторию в Гамильтон, Джоуи вышел на крыльцо, чтобы позвонить по сотовому телефону жене, Бетси вернулась обратно на дорожку, по которой шла, когда ее окликнул Эйб:
— Можете прислать снимки в участок. — Эйб надеялся, что его голос звучит совершенно равнодушно. Он не собирался бегать за каждой встретившейся ему женщиной, словно какая-нибудь плохо воспитанная собака. Он бодро помахал на прощание, хороший полицейский, который не желает ничего, кроме правосудия и справедливости. — Не забудьте приложить счет.
После того как она ушла, он мрачно застыл на месте, не замечая, что к нему приближается лебедь, пока тот не оказался у него под ногами.
— Кыш! — сказал Эйб птице.
Но лебедь как ни в чем не бывало подошел еще ближе. Хадданские лебеди славились своим странным поведением, может быть, потому что им приходилось проводить в Массачусетсе всю зиму, выискивая крошки под дверью столовой, будто нищим или бродягам. Огромные стаи канадских гусей пролетали над городом, останавливаясь только для того, чтобы подкормиться, а лебедям приходилось оставаться здесь, гнездиться в корнях ив, сидеть, нахохлившись, под живыми изгородями из лавра и шипеть на снег и лед.
— Прекрати на меня таращиться, — велел Эйб лебедю.
По тому, как птица смотрела на него, Эйб решил, что она собирается напасть, но вместо этого лебедь вдруг завернул за «Меловой дом». Эйб подождал немного, а затем тоже завернул за спальный корпус. Он не желал думать о женщинах и одиночестве, лучше всего сосредоточиться на следах, которые ведут от задней двери «Мелового дома» к реке.
Когда Джоуи закончил ругаться с Мэри-Бет по поводу того, должен он или не должен быть дома, когда в воскресенье придут на обед ее родители, Эйб жестом позвал его к себе.
— Что-то здесь не так.
Склон был грязный и мокрый, и, хотя дождя не было уже несколько дней, в траве стояли лужи.
— Угу, — согласился Джоуи, опуская в карман телефон. — Здесь воняет.
— Ты ничего не замечаешь?
То, насколько по-разному они воспринимают окружающий мир, всегда изумляло Эйба. Когда внимание Джоуи было сосредоточено на тучах над Гамильтоном, Эйб замечал лишь дождь в Хаддане. Джоуи видел разбитую машину, а все, что замечал Эйб, — единственную каплю крови на шоссе.
