— Ах! — вздохнула Мари.
Она побледнела и сжала руку учительницы, которая повторяла ей: «Глупышка, маленькая дурочка, сумасшедшая».
— Я обожаю вас, — сказала Мари.
— Не поворачивайте голову в его сторону. Давайте уйдем по-английски.
— Она уводит ее силой, эта ведьма, — сказала г-жа Монжи.
XI
Было странно, что ущербная луна давала так много света. Чтобы ее никто не заметил, Агата шла между грудами булыжников и придорожной канавой. Она беспокоилась, ведь Николя должен был ждать ее на выходе из города. Может, Жиль не понял или неправильно передал ее слова? Она решила дойти до моста через Лейро. До ее ноздрей уже доносился болотный запах, и слышалось кваканье лягушек. Почти над головой заухала сова. Вдруг она увидела его. Николя сидел на парапете, в тени. Он поднялся. Агата приблизилась к нему. Николя сказал:
— Присядьте здесь. С дороги нас не видно...
Она ждала. Он не поцеловал ее. У него даже мысли такой не было. Он спросил:
— Они встретились? Как вы думаете, нет риска, что их застанут?
— Какой тут может быть риск? — спросила она сухо. — Госпожа Дюберне больна, а к тому же, если бы их и застали... Это было бы самое простое решение. Лучшего способа заставить родителей смириться не существует...
Поскольку Николя был не более разговорчив, чем каменный парапет или стоявшая невдалеке огромная сосна, корни которой купались в воде, она добавила:
— Конечно, место я потеряла бы. Но ведь когда-то это должно случиться, когда-то я должна буду уйти от Дюберне, чтобы пойти за вами...
От этих слов он мгновенно проснулся.
— Нет, Агата, ну что вы? Потерять место! Ничего же еще не решено: я ведь не разговаривал с матерью.
Она спросила:
— А чего вы ждете?
Он забормотал, что готовит почву, что нужно действовать осторожно. Она прервала его:
— Хорошо! Я сама займусь вашей матерью. Я знаю способ убедить ее. Это не займет много времени.
Как она была уверена в себе! Как категорична! Это встревожило его: он никогда не сомневался, что убедить мать удастся не скоро. Возможно, даже придется ждать до самой ее смерти. Он рассчитывал на это. Он был спокоен, потому что мать обязательно должна была сказать «нет», должна была заупрямиться. Так что эта самоуверенная девица явно преувеличивает свои силы... Он проговорил:
— Вы не знаете мою мать...
— А вы не знаете меня, — возразила она. — Если я чего-то хочу...
Он спросил с притворным безразличием:
— Что вы собираетесь ей сказать?
— Это моя тайна, — сказала она. — Вот увидите, через неделю ваша мать сама будет торопить вас назначить дату.
